- А! – отмахнулся от медика Балашов. - Я-то оклемался мальца,
сдюжу... Ух, смотри, как там страсти накалились! Пойдем поближе,
посмотрим? – предложил он лейтенанту.
Балашов и Петров вклинились в толпу раненных бойцов, пробираясь
поближе к центру разворачивающегося «представления». На небольшом
свободном пятачке стоял толстый и холёный полковник, а на него
«нападал», словно моська на слона тщедушного вида фронтовик лет
сорока, в кургузой фуфайке с головой, перемотанной бинтами, на
которых проступала свежая кровь, и рукой на перевязи.
- Погляди, братва, каку он морду в тылу наел! – обращаясь к
«сослуживцам», накручивал их раненный боец. - Привыкли гниды
штабные за нашими солдатскими спинами прятаться!
- Что?! Бунтовать?! - заверещал вдруг Голохватов тоненьким
голоском, так не вязавшимся с его дородной фигурой. - Да я вас всех
сейчас под трибунал!!! – Красное мясистое лицо полковника
побагровело еще больше.
- Смотри, робяты, какой злой дяденька! – и не думал пугаться
мужичок. - Раскалился, хоть прикуривай. Того и гляди, лопнет от
натуги!
Из толпы раздался одобрительный смех:
- Так его, Карпыч! Пусть себе не думает, что ему все можно!
Достало уже…
- И ты, паря, меня трибуналом не пугай! – фронтовик подскочил
вплотную к Голохватову. - Все равно дальше передовой не сошлют! Да
мы и сами на фронт с радостью! Только подлечиться маненько нужно!
Чтобы немчуру поганую сподручнее бить! Правда, мужики!
Толпа вновь отозвалась одобрительным ревом:
- Правда! Верно! Да мы завсегда готовы, только на ноги
поставьте!
- Да я... Да я тебя... И всех вас... – «задохнулся» от ярости
Голохватов.
- Да пошел ты! – Боец пошамкал губами и вдруг плюнул полковнику
в лицо. Голохватов дернулся, как от удара, а после размахнулся и
въехал кулаком обидчику в скулу. Субтильный, против массивного
полковника, боец, от мощного удара отлетел к толпе и упал прямо под
ноги Балашову. Фёдор протянул мужичку руку и помог подняться.
- Так, значит? - Отерев кровь с разбитой губы, взглянул
исподлобья на полковника фронтовик, а затем резким движением
выдернул из кобуры лейтенанта Петрова, стоявшего рядом, пистолет и
навел его на Голохватова.
- Стой, дурак! – закричал Федор, пытаясь остановить сбрендившего
мужичка, но не успел – пистолет выстрелил. Балашов испуганно
«напрягся», и время послушно остановилось вновь. - Еще раз -
противогаз! – выругался Федор, обозревая замершую вдруг
«картинку».