Лишь в те нелегкие моменты, когда мы
стояли над плачущим Эдемом и не знали, как облегчить страдания малыша от
кишечных колик или лежащим им без эмоций с высокой температурой кидали меня
снова в прежнюю пропасть.
Дочь, не объясняя причин отъезда из
Крыма еще до рождения сына вернулась в город. Я не пытала ее вопросами, ожидая,
когда девочка сама признается. Но время шло. Муж ее жил на полуострове, и
возвращать не собирался. А Руслана и не думала покидать родной дом. Я понимала,
что вокруг рождения ребенка витает тайна, но какая? И я не наставила на
ответах, терпеливо ждала. Ребенок рос, креп и стал отнимать большую часть моего
свободного от преподавания времени. Но я счастлива была отвлечься.
И когда в один из вечеров наткнулась на
незнакомого мужчину в квартире дочери, без слов поняла: вот он - отец Эдема.
Дочь так и не рассказала, как она
оказалась связана с двумя восточными мужчинами. За одним замужем, а от другого
рожден сын. А я не настаивала. Значит не могла открыться или не хотела сделать
мне больно. Мы, матери такие чувствительные к бедам своих детей.
Я искренне переживала, но в отношения
не влезала. Но когда Руслана сообщила что поедет в Азербайджан к отцу Эдема, я
приняла решение ее сопровождать. Мы полтора года жили неразлучно. И при мысли
отдать своих близких в чужие руки пробирала дрожь недоверия.
***
- Вот тебе и жаркий восток! Может мы
нечаянно в Питер прилетели? – шутливо возмутилась я непогоде, глядя на сырость
и серость за окном иллюминатора.
- Мама…здесь не Атакама* же, дожди тоже
иногда идут.
- Надеюсь получиться съездить к морю и
хоть чуточку понежится на песочке…
- Если ты не сбежишь от полуденного
зноя раньше времени. Все мам, уже трап подали, идем на выход.
Мы спустились по лестнице и попали
прямо в лапы гигантского насекомого – его имитацию, подобие, в форме которого
выстроено здание аэропорта. Я летала в разные города России и в Германию, на
родину предков, но такой шедевр современной постройки наблюдала впервые. И
только кряхтение Эдема на руках дочери оторвало меня от созерцания
фантастического интерьера изнутри здания.
- Мамуль, я думала тебя сложно чем-то
удивить, - усмехнулась дочь моей растерянности.
- Вот черномазые! Умеют же так
поражать! – вырвалось.
- Мам, тише, а то подумают: какая
невежа эта русская.