Пиатрий замолчал, повёл рукой,
приглашая меня присесть за стол, собственноручно налил мне чая и
только потом со вздохом продолжил:
— Буду откровенным с тобой, Орзуф, я
поддался жадности, переоценил свои силы. Я взял аванс, взял
ингредиенты, но две мои попытки подступиться к созданию зелья
потерпели неудачу. И вот — теперь в моей мастерской появился ты. Я
сразу должен был понять, что к чему, но осторожничал и не доверял.
Теперь этого не будет.
Я слушал с лёгкой, ничего не
выражающей улыбкой на губах. Отпивал чай и пытался вычленить суть
из всех словоизлияний Пиатрия. Выходило, что он до сих пор
жадничал. Если речь идёт об ингредиенте, с которым ты не можешь
совладать, то обратись за помощью. К тем же Ян. Но нет, тебе проще
мучаться в подвале самому или надеяться на то, что там справлюсь
я.
Оно мне нужно?
Я отпил ещё глоток и спокойно
вставил, едва Пиатрий сделал вдох:
— За отдельную плату.
Пиатрий похолодел взглядом и уже
другим тоном выдохнул:
— Сколько?
Я, немного уже понимая после недели
разговоров у костров, как тут всё это делается, сообщил:
— Хочу увидеть контракт.
Пиатрий улыбался, но я отчётливо
слышал скрип зубов. Тем не менее на столике появился чёрный свиток
контракта.
Я раскатал его, скользнул взглядом по
строкам.
Я, Пиатрий, обязуюсь изготовить День
Шестого Рассвета из предоставленных ингредиентов. В срок...
качеством не слабее обсидиана...
Я, Аранви, обязуюсь оплатить сразу
десять тысяч духовных камней высокого качества авансом,
предоставить все нужные ингредиенты, а также выплатить при
получении зелья Шестого Рассвета качества обсидиана оставшуюся
плату в девяносто тысяч духовных камней высокого качества.
Разжав пальцы, я позволил свитку
скататься и поднял взгляд на Пиатрия. Тот сидел, всё так же сжав
губы и глядя на меня исподлобья. Тяжёлый взгляд. Даже не ожидал,
что он так жаден, всё же это не такая уж и великая сумма. Платы за
зелье на шесть дней загула с женщинами и едой у теневиков не
хватит.
Спокойно озвучил обычную в таком деле
плату, правда, для алхимика, а не подмастерья на измельчении:
— Десять процентов.
Пиатрию понадобилось шесть вдохов,
чтобы растянуть губы в пустой, неживой улыбке и кивнуть:
— Согласен.
Ничего, не всё же ему на мне деньги
делать.
В подвал мы спустились вдвоём. Под
всё таким же тяжёлым взглядом Пиатрия я напялил фартук, натянул
перчатки, даже влил в себя протянутое им зелье защиты от
стихий.