— Каким?
Я послушно протянула пакетик с корой
ивы. Лично собрала, высушила и истолкла в порошок. Карнеш посмотрел
недоверчивым взглядом.
— Это? И все?
— Да.
— Но... у мальчика было воспаление
мозга. И выжить он никак не мог!
Я помотала головой.
— Да нет же! Господин Тирлен, если бы
у него все было так серьезно, он бы точно умер! Может, просто
что-то похожее? Например, воспаление уха? И если он еще
падал...
Карнеш задумался. Прищурился на Яру с
супругом.
— Скажите, любезная, а как себя
чувствовал ваш ребенок сегодня? Два дня назад я помню, а
сегодня?
— Плохо.
— У него был жар? Судороги? Тошнота?
Сыпь?
Яра смотрела непонимающими
глазами.
— Ему плохо было. Горячница у него
была, вот!
— Горячница?
— Ну да! Плохо ему было!
Я прикусила язык.
Готова остричься налысо, если Яра
сейчас не разыгрывает тупую рофтерку! Прекрасно она понимает и
смысл вопросов, и то, какого ответа ждет лекарь,
но...
Он ее ребенка бросил. Вчера не
пришел. И сегодня привел учеников показать умирающего. Не помочь,
нет. Просто поучить на живом примере, даже не подумав, что матери
это будетбольно.
Рофтеры же! Отребье, отбросы, люди без родины, чести и совести. И
чего с ними считаться?
Я понимаю, что учат на живых людях,
но меня иначе натаскивали! Никогда, никогда Марта не расспрашивала
меня у постели больного! Всегда выводила из дома и носом в промахи
тыкала! Потому что не стоит человеку знать, что с ним. Иногда
попросту не стоит! А вот так, обсуждать умирающего ребенка в
присутствии его матери — это даже не жестокость. Это как у мясника.
Для него корова не живое существо, а ходячая колбаса. Вот и для
Карнеша Тирлена это не умирающий малыш, а интересный случай. Так он
и отнесся. А я пришла и поддержала. Помогла. И меня просто...
защищают?
Да, похоже на то.
Непрофессионально так относиться к
больным людям? Да, знаю. И неумно, и нелогично, и я себя раньше
растрачу, чем кому-то помогу, и... И плевать на все эти доводы!
Стоит только заглянуть в глаза ребенка, чтобы отбросить их, как
ненужную тряпку. Пусть я неумеха и ничего не понимаю, но здесь и
сейчас — я права. И я в своем праве!
— Он бредил?
— У него горячница была! Плохо ему
было!
В таком духе диалог продолжался около
пяти минут, а потом господин Тирлен махнул рукой. Тупая баба, что
тут скажешь? Совсем тупая и безграмотная, спасибо, нос подолом не
вытирает. Куда уж ей объяснить что-то серьезное?