– Мокрой трухой? Я слышал об этом, молодой господин, но лично не
сталкивался. С вашего позволения, я всё разузнаю и доложу вам
лично. Нужный человек вернётся в город через пару дней! – А вот
энтузиазм, вспыхнувший в глазах мечника, проклятый всё-таки заметил
и сильно обрадовался. Как-никак, настолько легко заручиться хотя бы
подобием поддержки одного из рыцарей иначе как везением назвать
было сложно.
– Отлично. Ты, должно быть, знаешь, но уточню – на свою
тренировочную площадку я прихожу к пяти часам утра, завтракаю на
месте, после чего занимаюсь до позднего ужина. И я не буду против,
если ты посвятишь часть времени своим тренировкам. Всё равно
наблюдать за мной часами напролёт бессмысленно. – Рыцарь открыл
было рот, чтобы возразить, но был остановлен жестом парня. –
Конечно, если ты считаешь иначе, то возражать я не буду. На сегодня
всё.
– Я понял, молодой господин. Пусть Лункос благоволит вашим
снам.
– Да будет это благоволение всеобщим. – Виктор ограничился этой
традиционной фразой, после чего развернулся, обойдя служанок,
приближение которых он заметил буквально полминуты назад. Потому и
был свёрнут разговор: лишние слухи проклятому были не нужны. Их и
так будет слишком много в связи с событиями этого вечера. Мана и
разрушение пеньков – есть, поглощение доктрины и «таинственные
свечения» в его комнате – есть, разговор с воодушевившимся и уже
окружённым стайкой девиц рыцарем – тоже есть. Слишком много шума
для начала пути, но так сложились обстоятельства, и убиваться по
этому поводу Виктор не планировал. В конце концов, в свою пользу
можно обыграть всё что угодно – было бы желание, время и немного
серого вещества в черепной коробке.
С такими мыслями Виктор двинулся к Деймосу, недвижимой,
идеальной и лишённой изъянов статуей застывшего подле дверей его
покоев. Им нужно было ещё кое-что обсудить, а после проклятый
намеревался изучить хотя бы часть одной из подаренных сестрёнкой
книг.
Ну и отдохнуть, в конечном счёте…
Чтобы убить тёмного мага нужно думать как тёмный маг.
Страйя, где-то откопав лабораторные записи экспериментирующего
чернокнижника и небольшой исследовательский журнал некроманта,
наверняка думала именно так. Иначе объяснить количество и
содержимое пометок «на полях», сделанных рукой сестры, Виктор не
мог. Но вот оценить их, признав, что как волшебница она во многом
догнала Виктора-до-травмы – вполне. Все предлагаемые ею способы
борьбы с той или иной магией выглядели вполне себе действенно, а
то, что достигнувшая второго круга девочка местами умело
использовала в своих рассуждениях заклинания четвёртого говорило о
многом. Правда, в силу возраста она всё равно не удержалась от
некоторых рассуждений касательно того, как можно помочь тёмным
магам, но кто из нас не был ребёнком? В любом случае граф, случись
ему узнать обо всём этом, не оставил бы Страйе выбора между
светской жизнью и дальнейшим изучением магии, приковав бедняжку к
скамье в библиотеке и предоставив лучших наставников как из числа
магов рода, так и из «внешних магов».