«Вот это горки: начав за здравие, кончил геополитикой. И куда
клонит его величество? Не элита с ее возней, а враги покрупнее.
Речь про другие великие державы, очевидно… Да и само выражение он
наверняка не случайно произнес. Большая игра – это про
противоборство России и Британии в Азии в 19 веке…»
- И кто же враги империи, государь? – задал он ожидаемый вопрос,
мысленно рассудив: «Иду по тонкому льду. В такой ситуации главное –
без перебора. Тут лучшее правило: не знаешь – молчи, знаешь –
помалкивай. И трижды думай, прежде чем что-то заявить».
- Да те же, что и твои. Тут у нас полное единодушие. Заметь, ОЗК
в полной мере пострадал от действий конкурентов за последние
пять-десять лет. При твоем деде колычевские заводы были полными
монополистами. Кто хотел летать, шли к Ивану Архиповичу на поклон,
все одно – короли, президенты и даже императоры.
Александр еще раз посмотрел на карту и вернулся на свое место за
рабочим столом, взглядом указав и Колычеву, что он тоже может
сесть.
- Теперь другие времена. Нас обходят со всех сторон, считают,
что мы слишком много себе забрали. Я все про твои печальные
финансовые обстоятельства знаю, не удивляйся. Отчетность ваша идет
мне на стол напрямую регулярно. Предприятия-то стратегические!
Мартемьян не без горечи подумал: «А если ты все понимал и видел,
почему позволил им это сотворить, неужели так слаба твоя царская
власть?»
- Понимаю и одобряю твое желание вытащить ОЗК. И про идею
строить китайцам, а также иным прочим странам военный и гражданский
флот я прочел в проекте, составленном на мое высочайшее имя. Это
шанс для ОЗК выжить и идти дальше.
- Государь, и как отнесутся наши сенаторы к моим действиям в
свете того, что вы говорите?
- Конечно, многим членам Совета твои инициативы поперек горла
встанут, – легко подтвердил невысказанное предположение Марта
Александр III. – А все почему?
Царь остановился, явно ожидая ответа. По его бесстрастному лицу
невозможно было понять, как он относится к этим людям, готовым
сдать его с потрохами, лишь взгляд сделался тяжелым и
пронзительным. Он надавил через «сферу», привычно пытаясь заглянуть
в мысли собеседника, но тут его ждало полное разочарование. Пускать
себе в голову Колычев никого не собирался.
«Да, оплошаешь, сразу и вздернет, раз такие откровенные
разговоры пошли».