Эта выскакивающая из огня, ревущая, страшная масса могла бы напугать кого угодно. Но только не шерданов. Гектор за эти несколько дней хорошо узнал их командующего. Это был сорокалетний этруск по имени Антасса, в недалеком прошлом грозный морской разбойник. Рамзес рассказал троянцам, что тридцать пять лет назад лестригоны захватили и сожгли дотла небольшое этрусское поселение, из которого Антасса был родом, а его родителей убили на глазах ребенка. Мальчика подобрали на берегу морские разбойники, он вырос на разбойничьем корабле и, став взрослым, дал клятву когда-нибудь поквитаться с убийцами. Сделавшись предводителем, Антасса упорно разыскивал во всех морях очередное пристанище лестригонов, попутно совершая набеги на прибрежные города и захватывая чужие корабли, покуда сам не оказался в плену у египтян. Он принял предложение стать воином-шерданом, однако мечту об отмщении не позабыл, и теперь испытывал жестокую радость от сознания, что наконец-то бьется с лестригонами.
– Ну, вперед! – воскликнул Гектор.
Голос царя Трои прозвучал почти весело. Пережив потрясение при виде заживо сгорающих по его воле врагов, он больше всего хотел теперь вступить в битву.
Шерданы ждали нападающих, выставив вперед щиты, пряча за ними железные зигзаги мечей. Египетские лучники в это время обливали стрелами врагов, прорывающихся к месту схватки по береговой полосе, и постепенно отступали под их натиском.
Лестригоны, одолев ров, лишились копий (при прыжке копье оставалось на той стороне рва), а потому напали на шерданов с мечами и булавами. Удар был грозным и страшным. Шерданы встретили натиск, и вот уже все слилось в кровавом месиве. Мелькали в воздухе шипастые головы булав, сверкали и лязгали мечи. Предсмертные крики, стоны, хриплая брань на разных языках, – все соединилось в сплошной гул.
Большинство шерданов, тщательно подготовленных к бою как Гектором, так и Антассой, запомнившим с раннего детства боевые приемы лестригонов, старались не бить врагов в места, хорошо защищенные доспехами. Шерданы поднимали над головой щиты (которые в случае прямого удара их почти не защищали) и, пригнувшись, используя свой более низкий рост, наносили удары по ногам, рассекая сухожилия, либо наискосок вонзали свои серпы под кожаные юбки врагов, стараясь попасть в пах или в живот. Такие удары, будучи нанесены достаточно точно и сильно, нередко несли смерть.