(Сквозь слезы.) Закрой фортку, я не могу слышать, как они там кричат!
Таня (закрывая). Они играют.
Елизавета Семеновна. И Сеничка играл бы с ними… горбатенький… За что все не любят горбатых? За что Тимофей Аристархович не любит Сеничку, разве Сеничка виноват, что у него горбик? Какой негодяй твой отец! (Кашляет.) Предложи ему чаю.
Таня. Кому?
Елизавета Семеновна(раздраженно). Якову Иванычу! Слышишь, сейчас же предложи.
Таня. Хорошо, я предложу.
Елизавета Семеновна. Котлеты совсем перегорели, теперь хоть собакам выбросить… а сам просил с луком… подлый человек! – Михаил Федорович где?
Таня. Ушел по делам.
Елизавета Семеновна заглядывает в комнатку Таежникова, слегка поправляет постель и поднимает с пола соринку.
Елизавета Семеновна. Ну кто у нас останется жить при таких условиях? Ты поливала цветочек, Таня, он сухой… не надо забывать, мой друг. Михаил Федорович такой благородный, такой великодушный юноша… Смотри: он опять улыбается! Ну что это за дурак, что он думает? Он все ждет обеда… (Вспыхнув.) Яков Иваныч, уходите, слышите!
Яков Иванович продолжает деликатно улыбаться, кивая головой.
(Топнув ногой.) Нет, я положительно не могу! Приходят, когда в доме такое несчастье… ребенок в жару, отец где-то пьянствует, с какими-то мерзавцами, которые не боятся Бога! Я не могу!.. (Выходит, кашляя.)
Таня говорит старичку на ухо громко.
Таня. Яков Иваныч, миленький, обеда сегодня не будет, идите.
Яков Иванович. Что? Не будет… да, да, я подожду.
Таня. Обеда совсем не будет, идите домой, миленький, домой. Мне так жалко…
Яков Иванович. А, домой… (Встает, растерянно.) Да, да, я пойду, извините… я думал… извините… (Встает.)
Елизавета Семеновна окликает из дверей.
Елизавета Семеновна. Таня!.. Дай ему, я завернула котлетку, пусть хоть дома поест.
Таня. Подождите, Яков Иваныч… Вот возьмите, миленький, и еще двадцать копеек, не уроните.
Яков Иванович. Я в платок заверну. (Бормочет.) Спасибо, спасибо…
Завертывает в платок монету. Таня тихонько направляет его к двери. Вошла Паулина Мюллер, подруга Тани, полнотелая немка-девица из Риги с густо накрашенными щеками и наивным взглядом голубых, немного бараньих, подведенных глаз. Одета вызывающе, неряшливо и бедно. Тяжело устремляется к Тане и отнимает ее восторженно и страстно.
Паулина. Моя милая Таньхен, мое сокровище, мой ранний светик!.. Но что ты невесело глядишь, мое сокровище?