В середине дня я все же не выдержал и заснул, не заметив как, и
проснулся незадолго до того, как моя валькирия с ружьем на перевес
не появилась из прибрежных кустов.
- Я здесь! – Помахал ей рукой и стал складывать сошки
пулемета.
- А мы щи из крапивы сварили, девочки волнуются, тебя ждут, -
она оглядела мою позицию, но ничего не сказала, легко закинув на
плечо нелегкую железяку. Эх! Мне бы еще годков семь! Я вздохнул и,
подхватив котомку с патронами, пошел вслед крутобокой
красавицы.
Неделю мы жили с пулеметом в обнимку, сторожась отходить от
дома, к большому огорчению младшего состава. Наконец я посчитал,
что мы достаточно хорошо запутали свои следы и слегка успокоился. А
тут еще сухари закончились и пришлось печь пресные лепешки из муки,
которой было совсем немного.
- Пойду за хлебом… - Глянул на свои сандалии и выкинул их в
угол. – И за обувью.
- А я? – Катя после нашей вылазки смирилась с моей ролью главаря
лесных разбойников, переведя видимо из маленьких мальчиков в
злобные карлики.
- Кухня, церковь, дети! – Шесть глаз недоумевающе посмотрели на
меня.
- Дома, короче!
- А...
- А в лес сходить можете. Не заблудитесь только!
Взял свой верный посох, котомку в которую положил два куска
мыла, три пачки папирос и килограмм сахару для обмена на хлеб. Не
стал дразнить «медведей» и пошел окружным путем по своему берегу,
зайдя в знакомую деревню со стороны брода. Картина была совершенно
другая, в отличии от моего прошлого посещения. Деревня как будто
вымерла и не слышно было ни детских криков, ни собачьего лая.
Постучал посохом в калитку старосты, оглядывая пустую улицу.
Занавеска на окне колыхнулась и на порог вышел давешний староста с
фингалом на пол лица.
- Заходи. – Кивнул он вместо приветствия.
- Здрасти! – Сказал я хозяйке и перекрестился на иконы. – Бог
вам в хату.
- За харчами? – Михей зашел следом и повесил на гвоздь кепку. –
Присаживайся!
- Благодарствую. Что? Немцы побывали?
- Да. Будь они неладны! – Он потер опухшую щеку. – Как с цепи
сорвались! Нагрянули, постреляли собак и двух красноармейцев,
которые прятались в деревне.
- Раненые?
- Почему раненые? Просто прятались от войны.
- А война нашла их… - Сказал и стал выкладывать на стол обменный
фонд.
- Это зачем? – Спросил староста при виде папирос, жадно раздувая
ноздри, выдавая заядлого курильщика. – Мы бы и так помогли. Только
немец почистил погреба. Но мы припрятали кое-что, хе-хе…