Яр понимающе кивнул, и посмотрел на Зубова старшего.
- Сергей Петрович, а с вами-то что не так? Зачем вы срываетесь
на своём единственном оставшимся родственнике?
Мужчина махнул рукой и тяжело опустился на свой стул.
- Как раз потому, что этот оболтус, мой единственный родич!
Понимаешь, единственный! Мы с ним остались вдвоём, никого другого у
нас больше нет.
- Можно подумать, раньше это было не так, - Яр решил напомнить
ему о реальном положении вещей. - Ваш род уже давно состоит из двух
человек. Сестра сменила фамилию, а брат...
Сергей Петрович опустил голову.
- Не нужно, Алекс, не продолжай, - встал на защиту дяди Андрей.
- Мы всё поняли, и не будем больше ругаться.
- Очень надеюсь на это, - Тихий взял из бара початую бутылку
водки и вернулся к столу. - Нам всем нужно расслабиться, предлагаю
напиться сегодня. Есть возражения?
- С моей стороны, никаких возражений нет, - улыбнулся Шаховский.
- На ближайшие сутки я совершенно свободен. Саша всё ещё охотиться
на Первом Слое, ну, а заказы... заказы подождут.
- Я тоже не против, - вздохнул Сергей Петрович. - Ты прав, нам
необходимо хотя бы на время забыть обо всём, и просто
расслабиться.
Андрей посмотрел на бутылку водки, и поморщился.
- Не люблю я водку, но за компанию выпью.
- Отлично! Тогда я пока разливаю, а вы сообразите чего-нибудь
лёгкого на закуску.
- В холодильнике есть малосольные огурчики, копчённая колбаса,
свежая пицца, - начал перечислять варианты Павел Иванович.
- Я сейчас всё принесу! - Зубов младший пулей выбежал из
комнаты.
- Не успел ему сказать про вяленую осетрину, - расстроился
хозяин дома.
- Ничего, потом ещё раз сбегает, - усмехнулся Сергей Петрович. -
Ему это пойдёт только на пользу, а то взял моду со старшими
пререкаться.
***
Пьянка затянулась до самого утра.
И конечно же, одной бутылкой дело не ограничилось.
Проснувшийся в полдень Тихий обнаружил себя сидящим в любимом
кресле дяди.
Он огляделся по сторонам и понял, что в комнате кроме него
больше никого нет.
На запачканной чем-то жирным скатерти стояли пять пустых бутылок
и три тарелки с недоеденными закусками.
Яр широко зевнул и потянулся.
«И всё-таки, почему кресло, а не кровать?»
Последнее, что он помнил - как помогает Зубову дотащить
отключившегося Андрея до гостевой спальни.
Потом его воспоминания блекнут и становятся размытыми.