Я неторопливо отломил кусочек хлебного мякиша и бросил в пруд,
прикидывая перспективы. Выгода на лицо – рекламный контракт и
помощь в модернизации ещё до того, как мы начали выступать. С
другой стороны, у меня в последнее время возникли сомнения, что мы
там окажемся.
После боя с бандитами пара азиатских наёмников заинтересовалась
совместным сотрудничеством в этой сфере. У нас есть база, а им бы
не помешал третий участник. Как-никак, вдвоём хоть и выгодно, но
иногда сложно. Например, если дежурить сутками где-нибудь на
блокпосте, то, как график не устраивай, для двоих тяжело.
Но опять таки, если до наёмничества засветиться на арене,
выиграв пару поединков, можно будет получать нормальные деньги за
свои услуги… Так что идею с ареной я всё равно на отбрасываю. Да и,
в любом случае, предложение девушки интересное.
– Заманчиво. И что ты за это хочешь, кроме рекламы?
– Небольшую долю призовых, чтобы со временем отбить вложения. Но
главное известность и испытания наших продуктов. Ещё нужно
посмотреть, в каком состоянии ваш доспех. Мои специалисты говорили
о сроках ремонта в полгода.
– Так и выходит, он сейчас полностью разобран.
– Я вовремя пришла, – с ухмылкой потёрла ладони наследница
местной мафии. – Когда ты собираешься возвращаться к работе?
Я пожал плечами, кинув ещё кусочек булки в пруд.
– Неделя. Может, две.
– Отлично! Я прилечу к вам через пятнадцать дней со своими
людьми и чертежами, – бодро кивнула брюнетка, вскочив с
лавочки.
– Хорошо, – медленно наклонил голову я.
Она посмотрела на ленивую утку в озере, на меня, помялась и
неуверенно поинтересовалась:
– Тебе не скучно так? В одиночестве отпуск проводить.
На самом деле, скучно. Более того, на душе совсем неспокойно.
Хочется с кем-нибудь поговорить, выплеснуть всё, что внутри. Вот
только нельзя. Слишком многое во мне завязано на прошлую жизнь, а
говорить о ней никому не стоит. Растущее личное кладбище и страх
разоблачения всё делает ещё хуже.
Стоило порубить несколько человек на куски, как стал понимать,
почему сдался Раскольников в труде известного классика. Постоянная
неопределённость будущего выматывает. Хорошо хоть, что достойных
людей я не убивал, что как-то примиряет с действительностью мою
совесть.
Но девушке такая чуткость зачтётся. Я чуть улыбнулся:
– Нормально. Но спасибо за беспокойство, жду у себя на базе.