– Кем ты хочешь стать, когда вырастешь, Гор?
– Не знаю, Сергей-сан.
– Тогда уж Сергей Дмитриевич, мальчик, – хмыкнул врач. – И всё
же, что тебе нравится?
Я надулся, изображая обиду:
– Мне в июне будет девять лет. Вот тогда и спрашивайте!
– Конечно, ты станешь очень взрослым, – рассмеялся врач.
Фыркнув, отмахнулся от мужчины.
– Нет, я осваиваю фабрикатор. И через год смогу сказать,
нравится ли мне то, чем занимались предки.
Он на пару секунд замолчал, о чём-то думая, и неожиданно
спросил:
– В армию не хочешь? Там такие серьёзные юноши, как ты,
нужны.
Я пожевал губу. На самом деле, думал над этим. Слишком скучно
жить в нашем сонном городке. Но сменить его на такое же сонное
сидение, только где-нибудь в гарнизоне, подчиняясь неизвестно кому?
Наверное, единственное, что бы хотелось, это путешествовать,
посмотреть новый для меня мир. А армия…
– Пламя. Я боюсь открытого огня, – вырвалась у меня
признание.
– Мы поможем с проблемой, – пожал плечами врач. – Не зря же ты
оказался здесь?
– Надеюсь, – несмело улыбнулся я.
– Завтра приходи ко мне в кабинет, будем разбираться. Не буду
мешать твоей тренировке. И Анна Павловна просила тебе напомнить,
чтобы ты не забывал про учёбу, если так не хочешь ходить в школу.
Библиотека к твоим услугам. Там есть учебники.
Врач встал с лавочки, похрустел шеей и, кивнув на прощание,
удалился в здание корпуса. А я некоторое время ещё сидел, осмысляя
беседу.
Тяжело. Не знаю, что можно говорить и, главное, как говорить.
Играть ребёнка до конца? Так не выходит у меня, прокалываюсь.
Радует, что моя внешность в восприятии окружающих более важна, чем
то, что я говорю. Максимум, думают обычно: «Какой умный и серьёзный
мальчик».
Да и не отказываю я себе подурачиться иногда, почему нет? Не так
уж и плохо быть ребёнком.
Подойдя к спортивным снарядам, снял больничную рубашку и начал
разминку, скептически посматривая на турник. Высокий он, забраться
будет проблемно…
Больше сегодня меня никто разговорами не беспокоил. Я спокойно
потренировался, а после отправился грызть гранит науки до самого
вечера. Может, у них стратегия такая, чтобы я активнее выплёскивал
всё, что есть на душе, измученный недостатком общения? Зря, не
думаю, что подобное поможет.
Тем не менее, на следующий день я сидел в удобном кресле
напротив врача. Посмотрев на меня хмурым взглядом, он протянул
таблетку и стакан с водой.