Пока мы предавались непринужденному общению, ноги несли меня
обратно в бывшее здание школы. Встречающиеся по пути люди даже не
подозревали о том, что отложенный судный день наступил вновь. Ну
подумаешь, свечение в небе пропало. Более уполномоченные личности
разберутся. Приходилось каждого встречного отправлять либо домой,
либо в один из ближайших штабов, наш или стражей. Послушаются или
нет — уже их личное дело, но хоть моя совесть была чиста, или то,
что от неё осталось.
Тревога застала меня уже больше чем на середине пути. Звуковое
оповещение исправно работало, предупреждая о внештатной ситуации.
Видимо, добрались те, кто был ближе к барьеру, и первыми
столкнулись с возобновившейся атакой Орды. Я перешёл на бег и
быстро преодолел оставшееся расстояние, не обращая внимания на
ноющую боль в груди. Компанию мне составили мирные жители,
наконец-то осознавшие опасность ситуации. Люди бросали свои дела и
мчались к убежищу не жалея сил.
На входе образовалась давка, но я, расталкивая всех, пробрался
внутрь, мельком, машинально, отметив ныне пустующую стойку
регистрации. Там больше не сидела очаровательная девушка,
постукивая длинными ухоженными ногтями по деревянной столешнице.
Без неё штаб потерял очень большую долю уюта и гостеприимства.
Отбросив сентиментальные мысли, я взлетел по лестнице и ворвался
в кабинет Сурового. Пётр был на месте, как и Сан Саныч. Ещё и Аня с
Фионой сидели на подоконнике, создавая своим присутствием атмосферу
тревожности.
Эльфийка бросила в мою сторону взволнованно-смущённый взгляд, а
вот орчанка соскочила с места и заключила меня в медвежьи объятья,
намереваясь, видимо, пересчитать все позвонки. Кости захрустели,
жалуясь на бесцеремонное обращение.
— Отпусти, я в норме, пока что...
Я был рад такой встрече, но всё же хотел остаться целым. В
девичьем теле заключалось очень много силы, особо не заметной для
меня до ранения. Всё-таки орочьи корни давали о себе знать,
увеличивая природные данные. Тем удивительнее, что женские
округлости сохранялись, оставаясь такими же упругими, что я мог в
полной мере оценить во время объятий.
— Мы идём воевать? — спросила Фиона, отпустив мою
многострадальную тушку.
— Нет, мы будем защищаться. Теперь это и твой дом.
— Рад, что воссоединение прошло успешно, но может перейдем к
делам насущным? — вмешался Пётр.