Что-то внутри него подсказывало, что скрывалось за этим
звездопадом нечто очень нехорошее. Но Лориан отмахнулся от этого
предчувствия и вернул свой взгляд к земле. Может, оно и не
ошибалось, да только теперь это уже не имело особого значения.
Бояться было нечего. Уже нечего.
Чего должен был бояться тот, кто не мог умереть?
Кель наклонился и провёл ладонью по выжженной земле.
— Мой принц, — сдержанно, но неодобрительно обратился к
нему Асталор.
— Это лишь пепел и зола, Асталор, — ответил Кель,
пристально разглядывая окрасившуюся в чёрный руку. — Лишь пепел
и зола, — повторил он чуть тише.
— Но, мой принц, сама земля. Она отравлена. Вам не
следует…
— Я знаю, что делаю, — отрезал Кель, сжимая ладонь в
кулак, после чего обратил свой взгляд к Асталору.
— Конечно, мой принц, — виновато склонил голову
Асталор. — Прошу простить мне мою дерзость.
Асталор Кровавая Клятва. Могущественный магистр и личный
советник Келя. Друг, с которым они были знакомы уже более ста лет.
Извинялся за абсолютно правильный совет. Это вызвало у Келя лёгкое
чувство дискомфорта. Даже несмотря на то, что Асталор всегда был до
невозможности скромен и слишком часто за всё извинялся.
Но говорить ему что-либо ещё Кель не стал, вместо этого вновь
опустив свои глаза к земле. К той самой, что покрывал толстый слой
золы и пепла. Той самой, что насквозь была пропитана мерзостной
порчей. Той самой, что ещё в прошлый его визит радовала взгляд
цветущим зелёным полем.
Теперь же осталась только смертоносная чернота.
Кель наложил на себя достаточно оберегающих заклятий, чтобы ни
одна магическая зараза не смогла нанести ему хоть какой-то вред. И
всё же опасения Асталора были понятны и оправданы. То, что поразило
почву под их ногами, вне всякого сомнения, несло в себе лишь
разложение и смерть. И даже очищающей силы огня не хватило, чтобы
это остановить.
Как не хватило и сил всех отважных защитников Кель’Таласа.
Медленно поднимая глаза, Кель посмотрел на руины Первых Врат.
Гордость всего королевства. Изумительная крепость, призванная
защитить Кель’Талас от любой пришедшей извне угрозы. Выглядевшая
столь могучей и несокрушимой, когда Кель покидал её пределы в
последний раз.
Какой же мощью обладало войско, сумевшее обратить эту твердыню
в… в… в Это?..
Ворота выломаны, стены обрушены, башни свергнуты наземь и даже
донжон — крепость внутри крепости — переломан пополам.