…
Причем не только последние события, а
начиная со всего того, что произошло за это время. Например, мое
поведение, которое я все больше находил немного странным. Вспомнил
уже слегка размытые мысли и ощущения, оставшиеся от «предыдущего
я». Он же ведь говорил, про приведение в соответствие души и тела.
И, похоже, до меня спустя столько времени дошло, что это значит.
Нельзя сказать, что вел себя совсем глупо или неправильно. Скорее
просто в соответствии с возрастом. И даже сейчас, осознав это, я
неуверен, что смогу сильно изменить свое поведение. Но уже хорошо,
что начал понимать.
Правда, тут может что-то натворил
Даниэль, пока восстанавливал это тело и мечтал о возрождении Сати.
Хотя утверждает, что не делал ничего. Но императив «мастер-химера»
и наша «связь» не на пустом же месте родились?
Да, он признался. Честно и открыто.
Мы, вообще, о многом тогда поговорили. Вернее, это делал Даниэль, а
я слушал. В подземелье замка, когда он сидел передо мной и просил
прощения. Кстати, происходившее там оставило довольно странное
впечатление-ощущение. Как будто это был не совсем я. И тем более не
Сати, которая на тот момент не ощущалась.
Это же надо настолько спокойно сидеть
и ждать неизвестно чего. Причем дождаться, оценить и принять
решение! И все это на фоне бурлящих и никуда не исчезнувших эмоций.
Там в подземелье, слушая о своем «падении», о том, как нашли и что
потом делали, я скорее проводил анализ соответствия сказанного,
эмоциональному состоянию говорившего, чем слушал. И наступил
момент, когда просто понял, что нужно сделать.
…
Камера. Девочка с залитыми
чернотой глазами, сидящая с отрешенным видом на охапке соломы.
Расстегнутые металлические обручи с цепями, валяющиеся рядом.
Сидящий перед ней на коленях старик, что-то негромко говорящий
хриплым от волнения голосом. Прервав свой монолог, он глубоко
вздыхает, собирается с силами и продолжает, делая паузы перед
каждым с трудом произносимым словом:
– Твои родители… вернее, родители
твоей души… они…
И неожиданно ощущает ладошку, не
дающую больше ничего говорить. Удивленный, он поднимает глаза и
слышит от девочки, внезапно оказавшейся совсем рядом, сказанные
спокойным голосом слова:
– Сати нет. Родители нет. Больше
нет. Эли здесь. Даниэль здесь. Кто Эли? Кто?!
Девочка, убрав руку, выжидательно
смотрит на сидящего перед ней. И у старика также коротко
вырывается: