– Ты кто?
Откуда-то я знал, что «здесь» солгать
невозможно, да и не собирался. Поэтому ответил честно, как
хотел:
– Не знаю, а ты?
Девочка посмотрела мне в глаза,
помолчала, к чему-то прислушиваясь, затем усмехнулась и произнесла
со странной интонацией:
– Меня зовут, то есть звали, Регна. А
ты действительно не знаешь… увы, но я тоже «не вижу». Единственное,
что могу сказать, твое сродство с этим местом гораздо глубже, чем у
нас. И притом ты живая!
Раздавшиеся громкие перешептывания со
всех сторон она прервала, повелительно вскинув руку, и после
установившейся тишины, продолжила:
– Ладно, сейчас неважно, что наш (она
слегка запнулась, проговаривая следующее слово) Мастер выбрал в
качестве твоей «основы». Неожиданно, но главное, что я сразу смогу
сказать, все что хочу!
Так вот, скоро первый серьезный бой,
в котором есть большая вероятность погибнуть. Особенно с учетом
твоей незавершенности. Именно поэтому мы пришли. Мы ко всем
приходим и пытаемся оказать помощь, жаль, что не всегда это
получается (ее взгляд метнулся в толпу, выделив двух, насупившихся
при этих словах подростков). И говорю сразу, даже в случае смерти в
первом таком бою, ты не перестанешь быть одной из нас. Не
перестанешь быть той, кто может рассчитывать на помощь. Это
навсегда! А теперь, если есть вопросы, мы ответим, только очень
коротко, извини, времени не так много.
– Но я уже билась и чуть не умерла! И
тогда вас не видела!
Девочка недоверчиво на меня
посмотрела, опять к чему-то прислушалась и уже растерянно
произнесла:
– Странно, все так, но мы
действительно не почувствовали, неужели…
Я резко перебил, появившееся было
молчание:
– Только попробуйте сказать, что вы
чем-то виноваты, мне этого от папы хватает!
И хотя, появившийся нехороший оттенок
эмоций сбил, понял, что произнес все равно что-то не то. Потому что
слово «шок» только с большим натягом охарактеризовало выражение лиц
окружающих меня детей. Затем та, первая девочка с косичками,
кажется, ее назвали Чиса, как-то странно нервничая, и подбирая
слова, спросила:
– Он разрешил тебе… называть себя…
папой?!
– Да, – ответил я и, почему-то даже
не задумываясь, добавил: – А сейчас мы едем, чтобы официально это
зарегистрировать!
Окружившую меня тишину, можно было
резать ножом… если бы сил хватило. А потом, легкий шепот
пробежавший ветерком и вернувшийся обратно. И всего несколько слов,
повторяемых в разных вариациях: «невероятно» и не совсем понятные
«уже скоро» и «неужели дождались». Затем все резко замолчали и
уставились на меня с очень странными эмоциями во взглядах.
Зарождающаяся надежда и радость, причем такие, что потом бурной
волной смывают все на своем пути.