- Папа, со мной все в порядке, - как только поняла, что горло
уже не болит сообщила я.
- Конечно, в порядке, - покивал лекарь, не открывая глаз. –
Конечно, в порядке. – повторил он снова. Еще минута, и лиар отошел, открывая
глаза и убирая от меня руки. – Небольшой полифакторный ожог, - деловито сообщил
отцу. – Отек гортани я снял, асфиксии не допустил, токсичных компонентов дыма
лиария не вдыхала, бронхоальвеолярная ткань не пострадала.
- Ты можешь нормально сказать? – выдохнул отец.
- А я как сказал? – искренне удивился лекарь. – Как тебя
зовут, милая?
- ИльРиса.
- Кого-то ты мне напоминаешь, - задумчиво протянул лиар. -
Только никак не припомню кого именно.
- Мою жену, - хмуро подсказал отец.
- Брось, Эйлисир! – отмахнулся лекарь. – Лиура-то тут при
чем? Нет, совершенно точно не ее. А вот кого?
- Мою первую жену, - слово первую отец выделил голосом.
– Айсиру.
- Действительно, - согласился лекарь. - Лиария Айсира... милая,
ты очень на нее похожа!
- Это моя мама, - выдохнула я, не почувствовав боли.
- Мама? – неподдельно удивился лиар, переводя неверящий
взгляд с меня на отца.
- Хаймер, только ты мог не слышать этой истории! –
рассердился советник. – Спасибо за помощь, заходи как-нибудь на чай, обещаю
подробно все рассказать!
- И зайду, - практически угрожающе кивнул лекарь. – Вот прям завтра
и зайду!
- Двери моего дома для тебя открыты. Ты только записку
заранее пришли, чтобы я дома был.
Лекарь ушел, отец сам закрыл за ним дверь и вернулся ко мне.
- Папа, почему РикШенс горел? – задала мучивший меня вопрос.
- Не справился с даром, - предположил советник. – Сильные
эмоции, возможно, спровоцировали. Вы что, снова поругались?
- Нет, - замотала головой. – А почему он не смог сам себя
потушить?
- Думаю, он мог. Только тогда оказался бы перед тобой в
прогоревшей одежде, местами обнаженный. РикШенс ведь кричал тебе, чтобы отошла
подальше и сам пытался отойти, а ты зачем-то наскакивала на него, я все видел.
- Я очень испугалась, - признание далось легко. - И просто не
слышала, что он говорил.
- Ладно, дочка, все уже позади. Боюсь только твой дед и тут
найдет в чем меня обвинить, - тяжело вздохнул отец, бережно привлекая меня к
себе.