Сидония совершила опасную ошибку.
Она вырезала статую из огромной каменной глыбы. Было что-то завораживающее в росчерках лазерного лезвия, посверкивающих на фоне темного окна, за которым раскинулось звездное небо. Я еще ни разу не угадала направление движения лазера. Сидония видела в камне то, чего никогда не могла вообразить я. Сегодня это был эпизод из истории Гелионии: из камня, как живая, рождалась Сверхновая звезда.
Вдруг один из ударов резака извлек из основания скульптуры слишком большой кусок камня. Увидев это, я вскочила на ноги, сердце встревоженно забилось. Теперь скульптура выглядела крайне ненадежно и в любой момент могла обрушиться. Дония же опустилась перед ней на колени, оценивая получившийся визуальный эффект, и не замечала нависшую опасность.
Я осторожно, чтобы не испугать Сидонию, приблизилась. Она могла дернуться или подпрыгнуть и порезаться лазером. Лучше было просто взять ситуацию под контроль. Едва я успела подойти, раздался треск, брызнули осколки, и изваяние начало валиться вперед, прямо на Донию.
Я схватила ее за руку и отдернула. Нас оглушил страшный грохот, и без того спертый воздух мастерской наполнился пылью. Вырвав из ее ладони лазер, я выключила его. Сидония выпрямилась, протирая глаза.
– Ой, а я даже и не заметила, что натворила! – Она смотрела на каменные обломки, и ее лицо вытянулось от разочарования. – Я испортила всю работу, да?
– Забудь о скульптуре, – сказала я. – Ты не поранилась?
Сидония лишь отмахнулась с мрачным видом.
– Просто поверить не могу, все шло так хорошо… – Она поддела осколок носком тапочки, вздохнула и посмотрела на меня. – Я тебя хоть поблагодарила? Нет, конечно. Спасибо, Немезида.
Ее благодарность была мне без надобности. Имела значение лишь ее безопасность. Ведь я была ее дьяболиком. Всякие благодарности нужны только людям, а мы, дьяболики, – не люди.
Разумеется, мы очень похожи на людей. У нас человеческая ДНК, но мы – нечто иное: существа, созданные абсолютно безжалостными и беззаветно преданными одному-единственному человеку. Мы с радостью готовы убивать для своего хозяина, но только для него. Вот почему имперская аристократия охотно использует нас в качестве доверенных телохранителей. Мы становимся охраной для их детей и проклятьем для их врагов.