– Привет.
А он, как будто в ответ, снова махнул мне лапкой, и с его стороны непроизвольно вырвалось:
– Привет-привет.
Что? Он и в самом деле со мной разговаривает? Да и пусть говорит, значит, с кем-то на самом деле можно будет поговорить в трудную минуту. Я снял его с колючек терновника и принялся рассматривать.
Это был жёлтый мишутка, совсем продрогший от напитавшейся влаги. Я отряхнул его от капель дождя и положил к себе на грудь, под комбинезон. Пусть согреется. А он и в самом деле был холодный и мокрый.
Почувствовав, что он в верных руках, мишутка замолк.
Я перепрыгнул обратно через канаву. Не хотелось мне идти на эту трассу, туда, где гудели автомобили. Заглянул за отворот комбинезона и посмотрел в глаза спасённого мишутки. Смотрю, а у него сбоку прицеплена какая-то бирочка с надписью. Я надел очки, чтобы прочесть, что же на ней написано. И прочёл: «Нельсон».
– Ха! Так тебя что, Нельсоном зовут, что ли? – удивлённо спросил я его. Мишутка в ответ как будто бы даже подмигнул мне.
Непроизвольно подумалось: вот это да!
– Ну и нормально! Привет, Нельсон, – погладил я его по мокрой головке. – Пошли назад, будем вместе куковать на нашей «Кристине». Будешь жить у меня, я тебя отогрею, я тебя высушу, и ты будешь жить у меня в тепле. Будешь говорить мне хорошие слова. Утром будешь говорить «Доброе утро!» – вечером будешь говорить «Спокойной ночи!». Давай будем друзьями?
Мишка как будто бы соглашался со мной, и мне даже показалось, что он опять подмигнул мне, или утвердительно кивнул головой.
Интересно. Какой ты хороший! Какой ты замечательный!
Я вновь засунул его себе под комбинезон, но уже во внутренний карман, повернулся и пошёл обратно к порту. Думаю: «Вот это да! Надо же! Или мне это кажется, или он и вправду со мной разговаривает? Не понимаю».
***
Но тут же вспомнился случай, который у меня был на «Бурханове». Судно было поставлено на линию из Владивостока в Сиэтл. В Сиэтл мы уже сходили два раза. Ходили с погрузкой и выгрузкой в Магадане. Продолжительность рейса была полтора месяца. В Сиэтле я познакомился с одним мужичком, бывшим стармехом из Приморского пароходства по фамилии Зайцев. Он жил там с молодой женой и пятилетней дочкой Машей. И он как-то обратился ко мне:
– Ты не будешь против, если на стоянке во Владивостоке к тебе на «Бурханов» придёт мой сын? Я с молодой женой уехал впопыхах, убегая от прежней жены, и все свои вещи оставил в Находке. Он привезёт тебе несколько ящиков с моими личными вещами. Возьми их с собой, а я у тебя их тут, в Сиэтле, заберу. Если, конечно, тебя это не затруднит, – неуверенно попросил он меня.