– Да, дорогая, это самое главное. Посмотрим. Может, и в кино будет сниматься, если повезёт, – отвечал Артур.
– Опять сценарий пишешь? О кино можно только мечтать. Я до сих пор мечтаю, а что толку? Но в одном ты прав: надо её постепенно приучать к сцене. Может, на репетиции брать?
– Не рано ли? Уж, больно она слабенькая. Немного подождать надо. Ты в кино мечтаешь сыграть, а я до сих пор надеюсь, что меня заметят и пригласят в Москву. Каждый раз, когда приезжают знаменитости из Москвы и смотрят мои спектакли, я жду. Жду, жду, жду. Жду восторга, жду предложений! И ничего. Ничего не меняется. Лида, скажи, я что, плохой режиссёр?!
– Ты прекрасный режиссёр, Артур. Я уверена – тебя заметят. И обязательно пригласят в Москву. Не отчаивайся. Надо ждать. Ждать и верить. И я жду. Только вот Офелию уже не смогу сыграть, да и Анну Каренину, тоже. К сожалению, героинь, которым далеко за сорок, в нашей драматургии нет.
– Как это нет? А бабушка в «Красной Шапочке»? Чем не героиня?
– Издеваешься?
Милочку жалели, любили, холили и лелеяли, одевали во всё самое красивое, дорогое и модное. Продукты покупали только на рынке, закаляли, не кутали. Одним словом, делали всё, что им посоветовал известный на всю страну врач. В детский сад Милочку не водили, и с детьми играть ей категорически запрещали – а вдруг нечаянно толкнут или, ещё хуже, случайно заразят каким-нибудь гриппом.
К ней приставили няню – высокую, статную, с благородной осанкой, пожилую гречанку, с удивительным именем Афина. Женщина была прекрасно образована, до пенсии работала в школе, знала историю, литературу, прекрасно говорила на греческом языке и очень любила свою страну, в которой никогда не была. Афина носила длинные, до пола, юбки, широкие блузы под пояс и платки, завязанные на затылке в красивый узел.
Когда Милочка была здорова, няня водила её к морю, и они часами гуляли по берегу и дышали воздухом, в котором было очень много йода, полезного для слабого здоровья девочки. Когда же Милочка заболевала, няня садилась рядом с ней у кроватки и читала сказки. Сказки Милочка любила не все, многие считала «не добрыми» и «неправильными» и не верила им: она не верила, что Красная Шапочка выйдет здоровой из животика волка, что лягушка может превратиться в красавицу царевну и что Иванушку – дурачка, пролежавшего на печи полжизни, полюбит царевна и подарит ему полцарства. Ей было жалко Красную шапочку, которую съел волк и бедную Настеньку, которую отправили зимой в лес за подснежниками. Но, особенно, Милочка переживала за Русалочку, которая умерла из-за любви к прекрасному принцу. Она просила Афину перечитывать её несколько раз, в надежде, что конец сказки будет другим и принц поймёт, кто спас его и Русалочка останется жива. В такие моменты Милочка расстраивалась из-за очередной «неправильности» и сердце начинало сильно стучать, воздуха не хватало, и она просила няню остановиться.