– Они могущественны,– возразил я. – Ты себе не представляешь как.
– Представляю, – возразил он, махнув рукой. – Представляю и очень могущественных и сверхмогущественных. Ведь на Земле живет шестьдесят миллиардов людей. И на Луне уже несколько миллионов. Так что хватает среди них и очень, и очень-очень, и страшно могущественных. Но, тем не менее, есть еще больше мест, откуда тебя никто не достанет. Другое дело, что пока оттуда не возвращаются.
Я замолчал заинтригованный, и при этом сомневающийся, поскольку место, откуда ни один не возвращался, в моем представлении было только одно, как сто, двести, так и тысячу лет назад. Немного потомив меня, он склонился над столиком со стеклянной столешницей, подышал и написал пальцем по затуманившейся поверхности: «Прошлое».
Его кабинет был наполнен архаичными вещами из нашей молодости: большой письменный стол, шкаф, изящный журнальный столик, за которым мы разместились в креслах.
Наш следующий диалог проходил уже больше знаками и гримасами, чем словами, я понял, что он опасается прослушивания.
– Это возможно? – спросил я с большим сомнением.
– Только в один конец, – объяснил он. – Туда.
– Давно? – спросил я.
– Я в этом бизнесе уже несколько лет, – сказал он с важным видом. – Техника совершенствуется.
– Кто это придумал? – спросил я, и он показал наверх, но, как я догадался, это означало не Бог.
– Соседи, – прошептал он.
«Какие-такие соседи? Братья по разуму с далеких планет?» – подумал я. Люди моего поколения привыкли относиться ко всему такому скептически.
– Даже если ты шутишь, я скорее согласен, – произнес я, особенно не раздумывая. Ведь из нас двоих больше думал он, и так было всегда.
Он не только думал. Он задавал мне серьезные вопросы. Как будто можно ожидать ответа от верстового столба или от камня на пути? Вообще-то можно. Вот и в сказках про то же говорится: направо пойдешь, налево пойдешь… Что-то он понял, встретив меня, куда-то повернул, но этого я уже не видел. Ведь камням не положено оглядываться. У них и шеи нет. Их доля – тихо и грустно зарастать мхом. По крайней мере, до тех пор, пока одинокий путник не совершит полного оборота на своем пути и не вернется на прежнее место, с удивлением произнеся: я где-то уже видел точно такой же валун.
«Мы нужны друг другу, – подумал я тогда, подумал и теперь. – Ты мне симпатичен, а я тебе просто полезен. Со мной тебе зримее представлялись житейские невзгоды, мели и рифы. В моем присутствии тебе есть от чего оттолкнуться. Ну не говорить же в очередной раз, что «я с тобой готов был пойти в разведку»! Ты же спросишь: в какую именно из мировых разведок ты готов со мной пойти?»