– Но-но!! Не лапать!
Подруга стояла в батальной позиции, распластав руки и угрожающе выдвинув навстречу шалману бюст.
– Хорош на сегодня, спектакль окончен, – весело гаркает крепость.
Дамы дружно текут из кабинета, хихикая, заливаясь, перебивая друг друга каверзными фразами, смысл которых мне был непонятен.
– Ну, ложись на кушетку, – сообщает защита, – будем соболезновать.
От этих мизансцен настроение мое совершенно употребилось и отзвучало – хоть некоторая опасность в теле еще содержалась, – однако завершилось все благополучно. Самым сокровенным методом была устроена мокрая тряпочка для соприкосновения с предметом Пушкинского вдохновения, и затем конструкцию увенчали обыкновенной бинтовой амуницией.
– Утром в десять часов чтоб как приговоренный сюда, – сообщает решение тетушка и ободряюще треплет бледную и морозную от успокоившегося стыда щеку. Аудиенция закончилась.
На другой день я нес достояние вполне бодро и не пугливо. Почетный караул в виде вчерашней ватаги уже расположился на скамейках подле входа в поликлинику. Свита дружно и ласково приветствовала меня и нестройно проследовала сзади. Величайшая подруга всех времен и пространств, с невообразимо лучезарной улыбкой и предпоследней томностью молвив: «Здравствуй, уникум», – препроводила в перевязочную.
С некоторым содроганием я заметил, что следом внедрились и отдельные личности из сопровождения. Предвидя относительно доступный характер предстоящей акции, я возобладал небольшой оторопью, однако она технично была урезонена ожидавшими в кабинете подношениями. Оглашаю перечень: литровая банка свежей земляники, несколько яблок, несколько же пряников, кринка густейшей, отливающей желтизной сметаны. Натура быстро произвела подсчет и я даже несколько воинственно адаптировался к ситуации.
Снимала маскарад тетушка священно – ассистенции, естественно, ни малейшей. В трепетных взорах соглядатаев полыхала тревога ожидания. Признаюсь откровенно, я и сам несколько смятенно относился к результатам. Однако последний жест благодетельницы скучные предположения отвадил – муравей потрудился бескомпромиссно. Чудо предстало в полном респекте. Мало того, явно обнаружились некоторые усовершенствования.
Если вчера наблюдались некоторые излишки, диспропорции, то нынче вещь являла завершенную, отлитую композицию. Линии, лишенные резкости, возымели плавность, переходы – законченность, целое – грацию. Фигура аккуратно и независимо, наполненная гармонической силой, упруго покоилась в чреслах. Утомленное незримой насыщенной работой, в мягком луче ясного полдня сооружение матово отливало глубоким светом, располагая на себе очень емкие необходимые блики. В сущности, это было произведение искусства.