Теперь точно рыба…
Тупая боль пульсацией разошлась по моему позвоночнику, когда я попыталась встать, опираясь на руки. Все же оставшись на месте, на грязном полу, даже бетоне, я коснулась ладонью ушибленного места, не почувствовав при этом совершенно ничего, кроме неприятных ощущений.
Все нормально… Просто ударилась. Я просто ударилась, это не смертельно, не опасно… Будет синяк, наверное… И ладно…
А если трещина в кости?! Я читала об этом… когда-то. Давно… И при каких условиях может возникнуть перелом?.. Не при таких ли?..
Тряхнув головой и резко подавшись вперед, я повалилась на собственные руки, прекратив «сидеть» на ступеньке и съехав вниз, на гладкую и грязную бетонную поверхность, которая отличалась от прошлого места моего сидения лишь расположением.
Рюкзак навалился мне на затылок всем своим немалым весом, а после ушел вниз и вправо, потянув туда же и мое тело.
С тихим писком я едва не повалилась на следующие ступеньки, но все же просто упала на бок и, сориентировавшись, поднялась на ноги, ощущая ломоту в теле и грязь на нем же. Бурые пятна, серые разводы… Все это окружило меня и пробралось на мою одежду, на мою кожу.
– Мерзость… – брезгливость не дала мне даже коснуться заляпанной толстовки, и я, машинально дернув пальцами, обхватила ими лямку рюкзака, единственный чистый его элемент, после чего направилась вниз, перешагивая через особенно грязные ступеньки и пытаясь сдержать тошноту.
Больше никого до самой подъездной двери мне встретить не удалось, хотя я и не хотела никого видеть. Оперевшись об нее ладонью, я замерла, после чего приложилась к ней ухом, наплевав на всю эту грязь, пытаясь понять, что происходит снаружи.
Так тихо… словно… словно все хорошо. Словно сейчас раннее утро… Но сейчас совсем не утро… И совсем не рано. Сейчас так… страшно.
Дверь, не удерживаемая ничем, неожиданно двинулась от меня, и я скользнула за ней, не сумев вовремя сориентироваться.
Улица завертелась перед моими глазами волчком, я упала на живот, вытянувшись на земле. Рюкзак упал рядом со мной, перевалившись на бок и порвав собственные лямки.
Нет!
Бродившие по улице люди замерли, мгновенно повернув ко мне головы. Их глаза белели, словно подернутые пленкой. Шаркающие шаги, что до этого наполняли улицу наравне с запахом тухлятины и холодным воздухом поздней весны, прекратились, и все шорохи на секунду ушли в никуда.