Митя отпил ещё. Да, крепость приличная, градусов двенадцать.
Внутри захорошело. Улыбаясь, он обвел глазами двор. Оп-па! Что это за цветочки? Мак! Вдоль стены росли бледные маки с характерной темно-сиреневой серединкой. Опийный мак! Ну-ка, ну-ка! Подошел ближе: кое-где уже завязывались коробочки. Вот он, шанс! Отхлебнув ещё глоток, сунул кувшин Феликсу:
– Допивай, я больше не хочу!
Делая вид, что гуляет, подошел к Олле.
– Салют, красавица!
– Салют, победитель! Здорово ты его!
– Слушай, моя первая здешняя любовь, не могла бы ты достать мне немного тонкой ткани, вроде кисеи?
– Могла бы. А зачем тебе?
– Для… молитвы.
Это было удачно сказано. Все здесь уважали веру в любых богов, а для религиозных ритуалов порой требовались самые неожиданные вещи.
– Хорошо, я принесу тебе сегодня вечером старую занавеску. Хозяин прожег её светильником и она ни на что не годна.
– Да благословит тебя Юнона, прекрасная Олла!
После обеда удалось поговорить с Сарухом. Тот поддержал идею побега, но выразил сомнение в успехе.
– Оружия-то нет! А с деревяшками даже одного легионера не одолеть! У них копья, близко не подойдешь, переколют, да и с вышки часовой стрелами забросает! Нужна хитрость.
– Я, кажется, кое-что придумал. Кто относит вино легионерам на ночь?
– По очереди, одна из женщин. Они потом отдыхают с ней до утра.
– Понятно…
План у Мити был такой: собрать макового сока, выварить опий, и подлить его в вино легионерам. Когда те уснут, взломать кладовую, захватить оружие и что есть ценного в доме и уйти к Спартаку. Жалко, нет лошадей! Ну, да их можно будет раздобыть позже, в деревне.
Олла не обманула, принесла после ужина кусок кисеи. Тщательно разорвав её на тонкие полоски, Митя спрятал их в тюфяке. Завтра он начнет собирать сок.