40 дней ровы - страница 6

Мой смысл с большими деньгами и большой славой был мал. А его был велик.

Великий смысл в малом. Важно, чтобы он был бесконечно близок к тебе. Понимаешь, Пражка?

Но Пражки уже не было. Может, его и вовсе не было?

Может, и руки не горели?

Я говорил о чем-то… о чем? Это было не про рову. Это было про другую жизнь. Не про ту, которая сейчас на оливковой ферме. О чем же я говорил? О каких-то смыслах? А в чем, кстати, смысл?

Я уснул.

Вчера в середине дня пришел Пражка и сказал, что завтра – то есть сегодня – ему будет нужна моя помощь. Я не мог отказать. По моим расчетам, я не успевал, но и Пражке отказать не имел права. Я очищал оливковые деревья Пражки от колючки Пражки. У меня всего сорок дней. И если я не успею, то…

То что?

Я не знал. Я не мог не успеть. Потому что тогда… что тогда? Мысль боялась зайти в эту дверь. В детстве я боялся смерти. А потом (а может – потому) стал верить в Бога и вечную жизнь и перестал бояться. Но однажды я задумался о вечной жизни: что значит жить вечно? Вечно – это же совсем никогда не закончится. Я стал погружаться в эту мысль, и вдруг меня объял ужас. Я понял – жить вечно так же страшно, как и умереть. И может, еще страшнее, потому как это будет длиться бесконечность.

В тот момент я познал бесконечность, и мне стало настолько страшно и жутко, что я решил больше никогда-никогда, совсем никогда даже рядом не подходить к этой мысли. Живу и все. А как будет там, за гранью? Ну как-то будет.

Так же страшно было представить, что случится, если я не успею очистить всю рову за сорок дней. Но откуда взялись эти сорок дней? И почему рова? И кто такой Пражка? Кто он мне? Маунти сказал, у меня не сорок дней, а сорок лет. Но кто такой Маунти?..

– Пошли, – мои мысли-вопросы прервал Пражка. – Нам в гараж, там мастерская.

Огромный гараж, куда могла въехать пара танков, был грязным, заброшенным и забитым странными вещами – засохшими деревьями в кадках, ржавыми изгородями, большими металлическими и мраморными кубами. Я не успевал все рассмотреть и понять смысл.

Пражка завел меня в дальний угол, где друг на дружке покоились гробы. Деревянные, старые, потрескавшиеся, очень грязные от времени, пыли и крысиного помета. Пражка кивнул в их сторону:

– Возьмем их. Нужно взять восемь штук или… десять… да. Десять штук хватит. Давай берись, понесли. Это быстро. За час управимся.