– Подожди, Пражка, зачем? Что ты хочешь?
– Надо сделать ограду.
– Для чего?
– Марианна посадила цветы. Розы. Там, недалеко от оливковой рощи, – их надо оградить.
– Подожди, подожди. Какие розы? Зачем оградить? – про Марианну я решил пока не спрашивать. Кто это? Потом разберусь.
– От животных, чтобы не убили розы.
– Но зачем гробы? Давай я сделаю нормальную изгородь – вобью колья и оплету вырванной ровой. Будет аккуратно, и в то же время рова не даст никому пройти.
– Нет. Гробы тоже нормально. Ты просто не понимаешь. И никто не перепрыгнет. И заодно гараж немного освободим.
– Пражка, изгородь из гробов для роз – это будет очень страшно выглядеть.
– Тебе нужно просто помочь мне, и все. Ты можешь помочь? – Пражка выстрелил вопросом в упор и смотрел мне в глаза.
Меня смущала ситуация, я не хотел, но испугался и сдался.
– Ну конечно! Конечно, я могу помочь, – мы схватились за первый гроб.
Черт! Отчего он такой тяжелый? Вдруг там внутри что-то есть? Или кто-то? Может, позвать Маунти и Романо? Но где найти Маунти – он обычно сам появляется. И будет ли толк от Романо? Интересно, я смогу принести десять гробов, а потом нормально бороться с ровой?
– Пришли, – вновь прервал мои размышления Пражка. – Кладем!
Мы аккуратно и торжественно положили гроб на землю. Справа от гроба росла трава, точно такая же, как и слева. Такая же, как и везде. Может, еще не дошли?
– Пражка, а где розы?
– Вот здесь! – Пражка указал на место рядом с гробом. – Просто не взошли еще.
– Я думал, роза – это куст. Разве нет? – я смотрел на хозяина фермы.
– Просто не взошли еще, – повторил Пражка.
Мы пошли за вторым гробом. По дороге Пражка неохотно рассказал, что гробы ему достались в наследство от отца. Как и оливковая ферма. Деньги он зарабатывал на оливках. А гробы – это было так… хобби. Ему нравилось делать гробы. Всех родственников хоронили в гробах отца. А потом он умер. Какой-то из этих гробов предназначался для Пражки. Но Пражка не знал, какой.
Второй гроб мы аккуратно положили на первый – одна стенка готова.
Каждый гроб был тяжелее предыдущего. Наверное, это я уставал. Или все-таки внутри гробов что-то было. И каждый раз тяжелее. Когда мы клали десятый гроб, он сорвался у меня из рук, упал и крышка соскочила. Внутри лежала мумия крысы.
Я боялся крыс. И не мог оторвать взгляд. Обтянутая кожей, с оголенными клыками, угловатая серая мордочка, сморщенная в ехидной улыбке, смотрела на меня.