– Не вредничай, Юлька. Я знаю их повара. Эта пицца будет самой вкусной в твоей жизни – усмехнулся малефикар.
Маг с бородкой прошелся по коридору и собрал протянутые ему исписанные листки. Признаться, я был удивлен, что даже здесь, в сердце северо-западного отделения Эпсилон, можно встретить таких неравнодушных людей.
Лишь одного я не смог понять, сколько бы ни пытался. Как этот обвешанный пакетами с едой, журналами да сигаретами старик вернется в темницу? Даже если у него есть договоренность с магами на КПП то, как он собирается со всем этим добром прошмыгнуть обратно в тюрьму? Неужели всем настолько наплевать на то, что здесь творится?
Словно в доказательство моей теории, коридор вдруг зАлился мелодичным эхом. Поняв, что сегодняшняя смена надзирателей – «свои в доску» люди, один из заключенных крайней камеры включил на телефоне музыку. Интересно, а как он умудрился его спрятать?
– А разве проблем не будет? – поинтересовался я у молодого надсмотрщика, когда спина его старшего товарища уже скрылась за ведущей на лестницу дверью.
– С этим? – усмехнулся маг, поглядывая на дальний конец коридора – Не-а, не должно.
– И никаких каверзных вопросов? Ну, там типо: откуда у заключенного телефон? Почему вахта не контролирует ситуацию?
– Да не звени ты. Все будет по высшему классу. Все всё прекрасно знают. Даже глава отделения и тот в курсе – выудив из кармана брюк телефон, вяло отозвался Никитка.
– Так что? Все с разрешения начальства делается?
– Ну, разрешения, как такового, нет. Просто на все смотрят сквозь пальцы. В этом крыле все заключенные – темные маги. И большинство из них раньше были частью Эпсилон.
– Значит, если вдруг кто-то заглянет и увидит, что у нас тут музыка, заключенные играют в карты и едят передачки с воли, то никто и слова не скажет? Так получается?
– Ну да. Максимум впаяют устный выговор. И тот для проформы. Луновой бы, наверное, даже разрешил нашу самодеятельность, да вот только совет этого не поймет. Потому старик просто не вмешивается.
– Эй, вы там! Хватит уже шушукаться. Уснуть не даете… – протяжно зевнув, буркнул маг крови, переваливаясь на другой бок, лицом к стене.
Никита вновь окунулся в дисплей телефона и медленно побрел в сторону камеры, где узники уже в полный голос напевали «Владимирский централ».
Вспомнив о разговоре малефикара со стариком – надсмотрщиком, я попробовал расспросить об этом Женю. Но тот лишь нервно отмахнулся, в очередной раз, напомнив мне о том, что мы с ним уже далеко не друзья. Просто соседи по камере, которых ждет костер. Товарищи по несчастью, так сказать.