Полина.
Полина и есть мать моего нового знакомого.
5. 5. Полина
Когда мой руководитель с сожалением говорит мне, что вскоре его место займёт новый босс, я теряюсь. К Ивану Константиновичу я привыкла, знала все повадки и привычки. А новый... скорее всего приведёт собственного личного помощника. И я останусь без работы.
– Не переживай, Полина Викторовна, – говорит мне пока действующий генеральный директор, – я попрошу за тебя. Даже если не личным помощником, то в штате оставят.
– Спасибо, – киваю я.
Я сомневаюсь, что это сработает.
– Завтра автобус отходит в девять с южной проходной. – напоминает Иван Константинович.
– Может, я всё-таки не поеду? Не хочу Лёшку тащить, там будет столько незнакомых людей!
– Да ну, глупости! Наши все с детьми едут, там будет и аниматор, и панда-парк с инструкторами, и детское шоу. Организация на высшем уровне. Большой босс не скупится.
Я вздыхаю. Неприятное предчувствие гложет меня. Будь моя воля – осталась бы дома, но корпоративный дух и все прочие этические моменты, что свято проповедуются в нашей компании, вынуждают меня наступить на горло своим чувствам.
Раньше я свободно посещала все мероприятия, ведь Лёшка сидел с бабушкой. Но моей мамы не стало полгода назад. Она сгорела от рака за считанные недели, и никакие деньги не могли её спасти.
Пока я искала возможность вылечить маму, мой муж Борис – к слову сказать, второй – решил, что имеет право воспитывать моего сына. За пролитый пятилеткой чай на столе, он достал ремень и ... Собственно, в это время я вернулась домой из больницы и выставила этого недомужчину за дверь со всеми его вещами.
Лёшка воспринял перемены стойко, в отличие от меня.
Моя личная жизнь не складывалась абсолютно. Первый брак продержался полтора года, второй – развалился в первые девять месяцев. Может, дело во мне? Или в наличии у меня ребёнка? К чёрту! Нам и вдвоём неплохо. Мне не нужен мужчина. У меня есть квартира (я старалась не думать – откуда), стабильная работа и чудесный сын. Я была благодарна маме, что она уговорила меня сохранить беременность. Даже учитывая все обстоятельства, я любила Лёшку. Именно он стал моим стимулом жить.
– Лёшка, – я сажусь перед малышом на корточки, – веди себя прилично и не отходи дальше, чем на пятьдесят метров.
– Мамочка, – он оставляет на моём лице влажный поцелуй, вызывая улыбку. – Я не уйду от тебя дальше, чем на пятьдесят метров.