— Восьмая! — бросил я на ходу, прижав указательным пальцем
скрытую под маской крошечную гарнитуру. — Бери его!
— Думала ты уже не прикажешь! — возбуждённо отозвалась моя
непутёвая напарница и вдруг притопила так, что аж ветер
поднялся.
Воздух позади неё трещал и искрился, пропитавшись магией.
Толстяк, уловив краем глаза стремительно приближающуюся чёрную
фигуру взвизгнул и махнул в её сторону рукой. Сорвавшаяся с его
пальцев магическая вспышка врезалась в Восьмую, но она без труда
разбила её ладонью и прыгнула на бедолагу, влетев обеими ногами ему
в спину.
Толстяк покатился по полу и распластался, нелепо раскинув руки.
Подняв голову наткнулся взглядом на висящую прямо над ним камеру
видеонаблюдения. Даже несмотря на разделяющее нас расстояние я
разглядел на его лице короткий проблеск надежды — откуда дураку
было знать что мы заранее позаботились о камерах во всём жилом
комплексе, выключив их вместе с местной охраной прежде чем браться
за него самого?
Встав на колени толстяк замахал руками на камеру, зовя на
помощь. Но Восьмая почти сразу налетела на него и одним взмахом
ладони срубила правую руку цели ниже локтя. Ещё взмах — и на месте
левой теперь тоже красовалась брызжущая кровью культя.
Задыхаясь от боли толстяк принялся кататься по полу, фонтанируя
кровью и визжа как свинья. Восьмая не спешила добивать его,
нагнувшись и уперевшись ладонями в колени.
— Что такое, поросёночек? — спросила она сюсюкающим тоном. —
Ручки бо-бо? Ой, прости, у тебя же больше нет ручек, бедный бедный
поросёночек. Но смотри — у тебя остались ещё целых две пухленькие
ножки. Как насчёт?..
Без лишних разглагольствований я отпихнул её в сторону и одним
махом раздавил ногой грудь толстяка — склизкое месиво выплеснулось
из лопнувшего грудной клетки и брызнуло во все стороны.
— Ненавижу когда ты так делаешь, Саш, — раздражённо цокнула
языком Восьмая. — Из-за тебя я никогда не могу как следует
насладиться процессом, перестраховщик грёбаный.
— Наслаждаться нужно вкусной едой, интересной книгой или хорошим
сексом, — отозвался я. — А не вот этим вот. И вообще, сколько раз
тебе повторять — никаких имён на работе.
— Брось, тут поблизости никого живого, — Восьмая подняла руки
над головой и потянулась, приподнявшись на цыпочки. Округлая грудь
наёмницы туго натянута вещество, из которого состоял её костюм —
пришлось спешно отворачиваться, чтоб она не поняла куда я пялился.
— И камеры не работают — никто и не узнает, что тут на самом деле
случилось.