Да трудно нам тягаться с Годуновым:
Народ отвык в нас видеть древню отрасль
Воинственных властителей своих.
Уже давно лишились мы уделов,
Давно царям подручниками служим,
А он умел и страхом, и любовью,
И славою народ очаровать.
Прав здесь Пушкин, показывая, как играет старая княжеская спесь потомков Рюриковичей, которые при Иване Грозном лишились своих удельных княжеств: некоторые добровольно, некоторые благодаря опричнине, введенной Иваном IV.
Да, род Годуновых менее знатен, чем Воротынских, а тем более Шуйских. Этот род уходил корнями к Александру Невскому. Родословное предание гласит, что предком Годунова был ордынский мурза. Он приехал в 30-е гг. XIV столетия служить великому князю московскому Ивану Калите, был крещен и стал в миру Захарием. От него пошли также роды Сабуровых, Вельяминовых. Все они честно, исправно служили московским государям и этим гордились.
Да, Годуновы, Сабуровы, Вельяминовы не были вершиной московской знати, как Шуйские, Воротынские, Милославские. Однако представители этих родов как служили при дворце царском, так и попадали в думские чины. К этому времени Борис Годунов был боярином, шурином царя Федора Ивановича, и все это сделал Иван Грозный: он возвел в боярский чин своего царедворца, он женил своего слабоумного сына на сестре Бориса Годунова – Ирине.
Так что назвать вчерашним рабом и татарином Бориса Годунова, чей род уже два с половиной века служил московским князьям и царям, было не просто оскорбительно, а исторически неверно и некорректно для Пушкина. Но тут он, видимо, находился под влиянием своего старшего друга историографа Н. М. Карамзина.
Кстати, Пушкину, вероятно, был известен эпизод из семейных разборок Ивана Грозного в 1581 г. Согласно летописному рассказу Борис Годунов дерзнул войти во внутренние палаты государевы и заступиться за царевича Ивана, которого сумасбродный отец избил, как известно, до полусмерти, от лютых ран он и скончался.
Царь и заступника – Бориса – побил, нанеся и ему тяжкие раны. После своего «заступничества» Борис Годунов долго болел и лечился. Грозный, переживавший семейную трагедию и мучившийся гибелью сына, впоследствии простил Годунова, вернул к нему свое расположение и держал в близости к своей особе.
В силу такого расположения к нему царя Борис Годунов в день смерти царя занимал должности первых государственных сановников и именно поэтому принял участие в образовании правительства при наследнике Ивана IV, его сыне Федоре Ивановиче.