— Малфой не поедет. Ты же помнишь, Гарри, куда достал билеты
мистер Уизли? В министерскую ложу. А министр Фадж на дух не
переносит Драко, потому что он сын Люциуса и еще много почему. Ты
же сам знаешь. К тому же, подумай, каково будет Малфою сидеть рядом
с волшебником, который представлял обвинение на процессе по делу
Пожирателей Смерти в девяносто первом году и посадил родителей
Драко в Азкабан.
В этот момент в кухню заглянул мистер Уизли, поторапливая
задерживающихся детей. Рон решительно направился на выход, схватив
Гарри за руку, бормоча что-то вроде: «Опять Малфой… Все время
Малфой».
В это время близнецы, наконец, очистили пол и вприпрыжку
бросились вслед за Роном и его другом. Девочки, чинно попрощавшись
с Молли, заторопились за ушедшими.
Миссис Уизли, зевнув, принялась за готовку; новая порция
потребуется позже для Перси, Чарли и Билла, которые собирались на
Чемпионат к двенадцати. Старшие братья могли поспать подольше, так
как все трое уже умели аппарировать.
* * *
Драко проснулся, когда Персиваль, в чьей комнате он жил, пока у
них гостил Гарри, уже собирался уходить.
— Доброе утро, Перси, который час?
— Доброе, скоро двенадцать. Я уже опаздываю. Аккуратнее тут.
Пока.
Драко кивнул, вылезая из-под одеяла. Просто счастье, что опекуны
пригласили Гарри Поттера и он смог хоть на время съехать от
храпящего, воняющего, нудящего младшего сына. В первый раз (это
было после первого курса) Перси пускал Малфоя неохотно. Но к тому
времени и впредь слизеринец уже делил первое место в негласном
учебном рейтинге с участницей Золотого Трио Гермионой Грейнджер,
что смягчило педантичного Персиваля. К тому же Драко был на
редкость аккуратен, сдержан, даже церемонен в общении, что не могло
не говорить в его пользу.
Прислушиваясь к голосам внизу и птичьим трелям из открытого окна
(все-таки лучше второй этаж, чем верхотура с упырем), Малфой
неторопливо одевался. Недовольно глядя на короткие рукава и
штанины, мальчик скривился — он опять вырос. Драко знал миллион
заклинаний по подгонке, чистке, обновлению одежды, но знал также и
то, что каждый предмет гардероба выдерживал строго определенное
количество магических воздействий. Вещи Драко, самого
безукоризненного студента Хогвартса, всегда исчерпывали этот
лимит.
Наколдовав зеркало, Малфой аккуратно уложил волосы. Загорелая
кожа казалась еще темнее из-за их снежно-белого цвета. Драко все
ждал, когда же этот оттенок сменится на такой красивый платиновый,
как у отца, но, очевидно, этой надежде, как и многим другим, так и
не суждено было сбыться.