Но эти планы пришлось срочно пересматривать. Очнувшись после
недельного пребывания в коме (результат сражения и победы над
Тем-Кого-Нельзя-Называть), Дамблдор поспешно принял несколько
решений, возможно, не очень продуманных. К Поттеру отправился
Снейп, а с другом и врагом Гарри познакомился еще в Косом
переулке.
Чтобы усилить свое влияние на семью Уизли и через них — на
интересные Альбусу живые объекты, пришлось наложить на портключ
(чулок, хоть и была опасность, что перемещение не удастся) чары,
действие которых немного походило на Конфундус.
Однако у этого заклинания была особенность — оно лишь усиливало
негативные чувства, изначально испытываемые магом, и от неприятных
чувств нельзя было отрешиться. От Конфундуса в них была
невозможность сосредоточиться и разобраться в причинах усиления
неприязни. Пусть Конфундус не был Непростительным, но он часто
использовался, чтобы опосредованно заставить проклятого совершать
нужные действия. Чары, используемые Альбусом, не были темной магией
— зачарованный не попадал в плен совершенно чуждых ему эмоций. Если
кратко, кто что к кому испытывал до, то чувствовал то же
самое, только во много раз сильнее, после.
Дамблдор использовал это никому не известное заклинание и на
других волшебниках, на известных и высокопоставленных тоже, было бы
чувство, которое можно усилить. Распознать чары было практически
невозможно, как и доказать что-то.
Такие чары нельзя было применить к Северусу Снейпу (а хотелось),
так как тот обладал сильной ментальной защитой. И не сработали на
доверчивом Гарри Поттере, почему — неизвестно. Или все же известно:
по той же причине, по какой, как считал Альбус, Гарри овладел
парселтангом. Но эти двое все равно будут поступать, как ему
удобно, так как директор мог влиять на Снейпа и Поттера через их
окружение. Опытный манипулятор, Дамблдор знал, что прямое
воздействие — не всегда лучшее.
С Драко Малфоем он, возможно, все же недооценил ситуацию.
Планируя свои действия в его отношении, директор исходил из
предпосылки, что точно может рассчитать, как поведет себя
эгоистичный и несдержанный отпрыск Малфоя-старшего. Однако Драко
все же его удивил.
Дамблдора отвлекло от раздумий появление Аластора Муди. Как
Альбус и предполагал, его приход не остался незамеченным. Старый
аврор никого не оставлял равнодушным. Отношение к нему было
продиктовано стороной, на которой сражались — за или против
Волдеморта. Пожирателей Муди ненавидел всей душой, стоило
вспомнить, сколько камер в Азкабане было заполнено им лично.
Ушедший (насильно отправленный) в отставку Грозный Глаз с почетом
вернулся в девяносто первом, став внештатным консультантом
Аврората.