Драко все-таки решил не ходить к маглам. В том состоянии, в
каком он находился, — а у него все кипело внутри от мыслей о первом
аресте , — было неразумно соваться в деревню.
* * *
Услышав об аресте, все вокруг замерли, боясь пропустить хоть
слово. На лицах разновозрастных студентов красного, синего, желтого
факультетов не было ни капли сомнения. И, как будто подтверждая,
что окружающие по-прежнему видят в сыне Люциуса его преемника,
кто-то из толпы громко крикнул:
— Так вот как на самом деле погиб учитель Квиррелл!
Драко-первокурсник, хоть и опешил, но не дал увести себя сразу,
потребовав представителей школы. Под прицелом палочек авроров он,
как настоящий преступник, простоял несколько томительных минут,
ожидая, что его все же, как в прошлый раз, отпустят. Но все
оказалось серьезно. Дамблдору, появившемуся вскоре, показали
настоящий ордер на арест, подписанный присутствующими здесь же
Фаджем и Скримджером.
— Ну что же, мальчик мой, — пожевал директор губами, бегло
изучив бумагу, — тебе придется подчиниться. А мы, — Дамблдор
показал на подошедшего Снейпа, как всегда внешне спокойного, —
тотчас же займемся твоим освобождением.
У Малфоя отобрали палочку и доставили в Аврорат с почетной
охраной. Мракоборцам, похоже, не хватало таких моментов торжества
справедливости над пороком. Впрочем, Драко, все-таки слегка
перепуганный, не оценил то, как его то ли берегут, то ли опасаются.
Мальчик просидел запертым в чьем-то кабинете часа два, прежде чем
его допросили в присутствии Дамблдора и крестного.
Выдвинувших обвинение не устраивало «Нет», «Не участвовал» и «Не
знаю». Что еще мог ответить мальчик, которому едва исполнилось
двенадцать, на вопросы, какой ритуал он использовал, кто его
сообщники и тому подобный бред?
Трагикомедия затянулась до вечера, но Драко не замечал голода и
усталости. Он помнил, как быстро упекли за решетку родителей, и
если отец был виновен, то мать точно попала под раздачу. С таким
настроем министра он тоже может туда отправиться и будет, насколько
он знал, не единственным несовершеннолетним, там оказавшимся. Так
что для оптимизма повода не было.
Наконец действо стало напоминать выражение «Наша песня хороша,
начинай сначала». Авроры твердили, что у Малфоев — семейное дело и
фамильный талант возрождать темных волшебников, представители Драко
упорствовали, жонглируя словами. Ни та, ни другая сторона не
использовали никаких фактов. У мракоборцев их просто не было,
только чей-то донос да тело Квиррелла. Дамблдор не желал вовлекать
в расследование нужную ему фигуру черноволосой пешки с зелеными
глазами, про которую думали, что это король, поэтому был уклончив в
защите слизеринца.