– Ну что нашёл работу!? – резко спросили они, в два голоса хором.
Оставив, как ему показалось, в тот момент, абсолютно бестактный вопрос, без ответа, наш запрессованный герой, допив третью рюмку, оделся и вышел в магазин, за продолжением собственного банкета. Стоя у лавочки подъезда и глотая прямо из горла бутылки неизвестную жидкость, наш с наворачивающимися слезами на глазах герой, набирал своему другу. Жалуясь, матерясь и плача в трубку, наш опьянённый герой, двинул в сторону Казанского. Оказалось, что ближайший поезд домой, будет только завтра днём…
По приезду домой, наш виноватый герой, искал поддержки во взгляде родителей, своей девушки и не находя её, продолжал игнорировать вопросы о том, почему он вернулся. У его друга, которому он плакался из Москвы, отец имел долю трубопрокатного завода. Друг, как и обещал, привёл, нашего смущённого героя, к нему. Тот, попросив следовать за ним, показал гору документов, вперемешку с папками и файлами, небрежно развалившуюся по всему новому архиву и с нескрываемой усмешкой, предложил начать их разгребать и перелопачивать.
– А дальше посмотрим, на что ты нам сгодишься – многозначительно сказал отец друга, поправляя свой безрукавный тулуп, удаляясь к себе, в кабинет.
Наш, онемевший герой, вглядываясь в кучу из бумаги, как будто чего-то ждал. Вдруг в углу громко скрипнула дверь, в которую ворвался радостью, сияющий друг.
– Поехали со мной! – крикнул он, стоя у железной двери, которая с грохотом захлопнулась, в конце фразы, словно поставившая жирный восклицательный знак, в конце его и без того восклицательного предложения.
В течении следующего месяца, много раз, эта фраза, весело разносилась с одновременным грохотом двери, по стенам холодного, с высокими потолками, помещения, где наш, озабоченный, герой, бережно, в тонких чёрных перчатках и куртке с капюшоном, раскладывал по папкам, внимательно вычитываемые бумаги. За окном серело по-февральски яркое небо, а дневной свет, из ламп, висящих высоко на потолке, придавал, нашему замерзающему герою, чувство бесконечности холода, так как горел всегда и не выключался. Отец друга, говорил, что эти лампы, по мимо света, ещё и тепло выделяют. В каком-то, известном только нашему, сосредоточенному, герою, но порядке, папки расставлялись в ряды, на тяжёлые, серые, железные полки, которые словно безмолвные рабы, покорно ждали, вытянув свои руки, по периметру всего помещения.