Но потом все затихло. Над Атлантикой наступила ночь, и
безоблачное небо украсилось звездными россыпями. Снизу ему отвечали
судовые огни «Чайки» - красный по левому борту, зеленый по правому,
белый сверху. Все спали (кроме Гены за штурвалом, Петровича,
слушающего радио в машинном отделении, и близнецов, втихаря
записывающих на диктофон бабушкин храп).
Гена широко зевнул и протер слипающиеся глаза. Открыв их снова,
он затряс головой, чтобы сбросить сон, и отхлебнул черного кофе из
фляжки. Потом неуверенно почесал в затылке – ему показалось, что
снаружи что-то изменилось. Что-то такое... неопределенное. Вроде бы
стало чуточку темнее, чем раньше. Как будто звезды заволокло
тучами. Он немного подумал, а потом пожал плечами – его никогда не
волновало, что там делается на небесах.
Разумеется, телохранитель Колобкова даже не подозревал, что
судьба «Чайки» и всех ее обитателей только что совершила крутой
поворот.
- Утро! Утро!
Сергей рефлекторно встал «в коробочку» - когда близнецы так
вопили, это означало, что они носятся по коридорам, сшибая всех,
кто попадается на пути. Кроме Гены с Валерой, конечно – в них они
просто врезались. И Матильды Афанасьевны – та лишь самую малость
уступала могучим телохранителям.
- Зубы почистил? – тут же объявилась вышеупомянутая.
- Так точно, Матильда Афанасьевна, - шутливо кивнул Сергей,
покидая душевую. «Чайка» предоставляла своим пассажирам такой
комфорт, какой не всегда встретишь даже на больших круизных
лайнерах.
- Смотри у меня... – подозрительно прищурилась теща шефа. – И
чтоб весы мне сегодня же починил, ясно?! А то скажу Петру
Ивановичу, чтоб уволил тебя к чертовой матери!
Сергей подумал, что теперь уж точно не будет ничего делать с
этими весами. Если эта усатая старуха исполнит свою угрозу,
Колобков не уволит Сергея никогда. Более того –
вполне реально получить прибавку. Ибо Петр Иванович скорее
повесится, чем хоть в чем-то пойдет на поводу у любимой тещи.
- Иди жрать, тунеядец! – сумрачно посмотрела на него Матильда
Афанасьевна. – Готовишь вам, готовишь, и никакой
благодарности...
По крайней мере, один плюс у этой грозной дамы все-таки был –
кашеварила она так, что все пальчики облизывали. Зинаида Михайловна
даже отговорила мужа нанимать профессионального кока – мол, мама
справится гораздо лучше. Все-таки мадам Сбруева большую часть жизни
проработала поваром в столовой райкома.