Хотя такая позиция попросту отсутствовала.
- Черти, скажите кэпу, чтоб не раскачивал посудину! – крикнул
Угрюмченко из недр машинного отделения. Оттуда слышался шум сварки
и летели искры. – Если у меня сейчас шланг дернется, совсем без рук
останусь!
- Ты думаешь о том же, о чем и я? – задумчиво спросил Гешка,
глядя на генератор.
- Ага. Давай ему шланг тряхнем!
- Я вам тряхну! – приглушенно прокричал механик. – Не майтесь
дурью, черти, лучше держите фонарь правильно! Одно вам дело
доверил, и то не справляетесь! Вот я вашему папке скажу, он вам
ремня-то всыпет!.. Ну все, вроде работает...
Лампочка в кают-компании наконец-то перестала моргать и
засветила ровно. Колобков поднял голову и удовлетворенно
хмыкнул:
- Да, рано еще электричество на свалку списывать... Матильда
Афанасьевна, а в холодильничке пиво еще осталось?
- Осталось, - каким-то очень добрым голосом ответила теща. –
Только недолго вам радоваться, Петр Иваныч! Кончится скоро ваше
пиво, а нового вы тута не купите!
- А-а! – тоненько взвизгнул Колобков при мысли о таком ужасе. Но
тут же успокоился: - Вы меня зря не пугайте, Матильда Афанасьевна!
Пива я в Лиссабоне на две недели взял, чтоб до самого Рио хватило.
А мы сейчас старичков до дому подбросим, и обратно домой! С полным
трюмом брильянтов! Будете себя хорошо вести, я и вам брильянтовый
ошей... ожерелье подарю.
- Да я из ваших рук хлеба кусок в голодный год не возьму! –
возмутилась теща. – Лучше помирать буду!
- Ой ли? – ехидно прищурился зять. – То-то вы, гляжу, прямо с
голоду пухнете за мой счет-то. Или это вы на свою пенсию икорку
черненькую сейчас трескаете?
Матильда Афанасьевна поперхнулась черной икрой, которую
действительно наворачивала столовыми ложками, и свирепо уставилась
на своего вечного врага. Тот ответил таким же взглядом. Их жена и
дочь нерешительно переводила глаза с мужа на маму, размышляя, кого
поддержать на этот раз. Обычно она старалась лавировать между
противоборствующими стихиями, создавая у каждого иллюзию, что стоит
именно на его стороне.
Однако на этот раз перебранка затухла в самом начале. Из ходовой
рубки донесся крик штурмана:
- Земля!!!
- Это ваш остров? – прищурившись, спросил Колобков.
До эйкрийского утра оставалось еще часов шесть. Далеко впереди в
луче мощного прожектора виднелась темная масса, круто поднимающаяся
из воды. В бинокль можно было разглядеть торчащие на берегу
кокосовые пальмы. А дальше вставала сплошная стена зелени.