– Что случилось с моим сыном?
– Не знаю, – я сглотнула, не открывая глаз.
Меня окутал запах его парфюма: теплый, густой и очень сексуальный. Мускус, дерево, и что-то еще... Ярцев выпрямился, но аромат остался на коже.
– Ты его убила, – сказал он. – В том доме жили ты и твой брат. Только ты могла застрелить сына. Признай это и, может быть, я тебя не убью.
Сил не было даже молиться.
Ярцев ходил вокруг и пол поскрипывал под его легкими шагами.
Меня трясло, но я пыталась успокоиться. Нужно взять себя в руки, чтобы спасти себя. Он не торопился и не переживал, что нас побеспокоят. Женька не придет. У меня еще целые кости, но кто знает, надолго ли. Думай, Рита. Думай, как его убедить.
Нервные окончания умирали, оставляя внутри апатию. Подобный штиль я видела в глаза Ярцева. Не спокойствие это было, а мертвая тишина в сердце.
Я чувствовала отчетливую угрозу, исходящую от него и обернулась, взглянув исподлобья. Не знаю, чего я вдруг надумала дерзить.
– Я не знаю, что произошло в доме, – отрезала я. – Когда пришла… брат уже погиб. Вашего сына я не видела, господин Ярцев, ни живого, ни мертвого.
Голубые глаза под густыми бровями вдруг наполнились интересом. Ярцев что-то решил насчет меня. Обошел и теперь снова стоял передо мной.
Я поерзала на стуле, нервно потирая кисти рук. Напуганная, но отчаянная, я агрессивно смотрела ему в глаза. Мне нечего было терять.
Он расслабленно держал руки в карманах, и действовал на нервы. Эта невозмутимость бесила – прямо престарелая модель на фотосессии. Я так и не поняла Ярцева. Но одно точно могу сказать: он не собирался мирно уладить конфликт. Мне нужно действовать решительно. Я должна справиться. Обязана!
Ярцев присел на корточки и вновь положил руку мне на колени.
– Меня саму пытались убить, – призналась я, облизав пересохшие губы. Голос был еле слышным, шелестящим, на другой я не была способна. – Отвезли в лес и…
Я осеклась и опустила глаза. Теперь я смотрела на его руку: на красивые музыкальные пальцы. Маникюр тоже хороший: ногти аккуратно острижены и под ними чисто.
Признаваться нельзя. Если скажу, что мне влили это вещество в горло, то он поймет, что я знаю больше, чем пытаюсь показать. Я ведь только что сказала: коктейль отдали готовым. Так откуда мне знать, что там было?
Лучше молчать. Безопаснее.