Я помолчал, огорошенный, потом
признался:
– Чувствую себя
поднадзорным.
– Да, – покивала Кузя, – надзор за
тобой нужен, – она неторопливо стянула с моего ворота два длинных
темно-рыжих волоса и с преувеличенно брезгливой миной потрясла ими
перед моим носом. – Надзор обязательно нужен! К тому же, – она
сделала паузу и неожиданно глаза ее стали необычайно серьезны, – я
люблю всякие интересные странности. Я буду тебя разгадывать,
Соколов.
Мое лицо невольно дрогнуло: до меня
внезапно дошло, что в своих кошмарных снах я, возможно, боялся не
тех.
– Вот, – удовлетворенно улыбнулась
Кузя, и взгляд ее просветлел, – есть реакция. Так постепенно и до
обещанного «взрыднешь» дойдем.
– А потом что, думала? – проскрипел я
скучным голосом.
– Потом? – она посмотрела сквозь меня
в одну ей видимую даль и строго заключила: – А потом придется тебя
воспитывать – не бросать же такого, взрыднутого? И вообще, Соколов!
Ты что меня тут заговариваешь?! На физику опоздать хочешь? Билл нас
съест!
Наташа схватила меня за руку и
энергично поволокла с лестничной клетки. Мне оставалось только
переставлять ноги да утешаться тем, что редкий план переживает
столкновение с реальностью.
На физику мы действительно опоздали.
Правда, Билл нас не съел, а лишь придавил нешуточной укоризной во
взгляде – это он умел. А вот в глазах у Томки я впервые увидел
тревогу.
Тот же день, чуть позже,
Ленинград, Измайловский проспект
Из школы мы вышли втроем, и в этом не
было ничего необычного. На углу, где наши пути обычно расходятся,
Томка привычно кивнула Кузе:
– Ну, до завтра.
– А ты с нами дальше не пойдешь? – с
огорчением протянула Кузя, беря меня под руку.
Я мученически закатил глаза к небу и
сокрушенно потряс головой.
– А… – сказала Томка, беспомощно
переводя взгляд с Наташи на меня и обратно.
– Покусаю, – предупредил я Кузю и
освободил руку. Она ее, впрочем, особо и не удерживала. – Пошли, –
предложил локоть Томке.
Та крепко в него вцепилась и,
заглядывая через меня, заинтригованно спросила у Наташи:
– А ты куда идешь-то?
Кузя в ответ широко распахнула
глаза:
– Андрей приказал идти к нему домой!
Сказал, что будет сейчас меня наказывать. Так волнуюсь!
Я взглядом пообещал ей все десять
казней египетских, причем одновременно.
Она, на удивление, прониклась:
– Да бегать он меня ведет, бегать… С
Мелкой. Айда с нами!