– Потом всё стало хорошо, – одёрнула себя Анни, словно стремилась утешить Александра, как бы бредово это ни звучало. Его утешить! – Мама договорилась о домашнем обучении, ко мне приходила учительница три раза в неделю. Бабушке это не нравилось, но ведь есть закон об образовании, ей пришлось смириться. Я даже отличницей была, – с гордостью продолжила она. – А в девять лет меня с мамой отвезли в Израиль, сделали операцию, и вот… – Анни взмахнула рукой, походя при этом на Царевну-Лебедь, настолько завораживающим показался жесть Виссарионову.
– Олег Максимович оплатил твоё лечение, – произнёс он то, что знал от Звягильского.
Марта рассказала ему о больной дочери, недели жизни которой были сочтены, а клиник, готовых взяться за ребёнка в настолько запущенном состоянии, оставалось всё меньше и меньше – и он сделал всё, что было в его силах. Включая помощь в перемещении: самолёты, поезда, спецтранспорт.
Откуда у Звягильского, в ту пору хоть и удачливого сукиного сына, но всё же птицы не самого высокого полёта, взялись подобные возможности, он не сказал. Должно быть, продал душу дьяволу. Сформулировал просто: «Помог, чем мог, не помочь я не мог».
Александр понял, почему Олег не мог не помочь. Он бы и сам не смог пройти мимо, тем более речь о дочери Марты. Вот только ему не рассказали, а Звягильскому – да. Ему не позволили помочь, даже знать, а Олегу – позволили. Подпустили ближе расстояния вытянутой руки.
– Бабушка говорит, что он, – вздохнула Анни. – Он добрый был, маму любил очень…
– А она его? – для чего-то спросил Александр.
Что, в самом деле, могла понимать девочка в девять лет? К тому же обессиленная настолько, что уже не могла ходить.
– Наверное, тоже, иначе зачем… – Анни упёрлась взглядом в стол, явно подбирая слова, – жила с ним? – наконец нашлась она.
– Ты думаешь… «живут» только по любви?
Интересный эвфемизм словам «спят», «занимаются сексом», «трахаются». Впрочем, что Александр знал о реальных отношениях Марты и Олега. Лишь то, что поймал их, как в пошлом анекдоте о вернувшемся из командировки муже. И то, что узнал всего-то несколько недель назад.
– Иначе нет смысла, – ответила Анни. – Разве нет?
– Действительно, – кивнул он в ответ. Не открывать же юному созданию правду жизни, вот так, в лоб, когда не очень-то и просят.