Но его не последовало. Гнетущая тишина, прерываемая лишь тонким позвякиванием пряжки ремня, будила все самые глубинные страхи. Я слышала, что для того, чтобы бить больнее, используют ременную пряжку, но никак не могла поверить, что Ветер поступит так со мной.
С девушкой, которой он шептал страстные признания в любви, говорил, что хочет посвятить мне все свои победы, нынешние и будущие, обеспечить которой обещал такую сладкую жизнь, о которой другие и мечтать не смеют. И от которой планировал иметь ребёнка.
Бить меня Ветер не стал. Вместо этого схватил за щиколотки и подтянул к себе, разведя мои ноги в стороны. Послышался треск рвущейся ткани. Платье не выдержало такого бесцеремонного обращения и разорвалось аккурат по разрезу на бедре.
Я открыла глаза и увидела, что Ветер снял пиджак, кинул его в сторону и двинулся ко мне, лежащей на кровати.
— Думала, что сможешь обвести меня вокруг пальца? — спокойно произнёс он. — И не надейся!
— О чём ты?
— Ты знаешь о чём. О твоих таблетках, что ты начала тайком принимать. Хотела и на хуй сесть и без последствий остаться?
— Я могу объяснить, — шептала я, с затаённым страхом, как бы со стороны наблюдая за всей ситуацией.
Ветер меня не слушал. В его потемневших от гнева глазах сейчас не было любви и сострадания, только желание причинить боль. Я не понимала, почему это его так задело, но угадывала, что сейчас он меня не услышит.
Вот он взял полы платья и, рывком дёрнув их, разорвал ткань так, чтобы обнажить живот. Рот Ветра кривился, мышцы щёк подёргивались, но движения оставались собранными и осмысленными. Он прекрасно понимал, в каком страхе меня держит, и что сейчас сделает.
— Наглая, лживая сучка! — произнёс он почти с нежностью, задержавшись взглядом на моих бёдрах. — Но я научу тебя говорить правду!
— Пожалуйста, Максим, не надо! — шептала я, всхлипывая и стараясь отползти.
Низ живота сковало тяжестью, я понимала, что сейчас он постарается причинить мне не просто боль, а сделает это медленно, оправдывая наказанием.
— Не прикасайся ко мне! Иначе я уйду, и ты меня никогда не увидишь!
— Правда? Ты сама-то в это веришь? Я найду тебя везде и всюду. Достану из-под земли и заставлю отрабатывать все страдания, что ты причинила мне разлукой!
Он продолжал раздевать меня, но делал это грубо, разрывая лямки бюстгальтера, когда не получилось справиться с крючками. Ветер обнажал моё тело и не торопился, а когда я пыталась отползти в сторону, рывком возвращал на прежнее место.