– Что сказать, Юра... Этих людей мне представили, как
хороших работников, совсем недавно. С месяц назад. Раньше я их не
знал, и никто из проживающих в Никольском не знал. Никаких
нареканий на их работу не было. С выпивкой тоже меру знали. Но за
пару дней до твоего прошлого приезда появлялся тут один человечек,
который с ними о чем-то разговаривал. Судя по внешности —
крестьянин, причем справный, но не из Никольского. Когда прислуга
поинтересовалась, сказали, что родственник. Я и внимания тогда не
обратил. А вот после этого случая сложил одно с другим. Согласен с
твоим батюшкой. Не деньги этим татям были нужны, а ты.
– Но зачем?!
– Вот и я тоже хочу понять — зачем? Ибо полная бессмыслица
выходит. Кому ты мешаешь? У тебя никаких романов с замужними дамами
не было, которые кто-то мог счесть оскорблением?
– Нет.
– И ссор ни с кем не было? Я имею ввиду тех, кто хоть
что-то значит в обществе? В том числе и в «обществе»
Лиговки?
– Нет.
– А старые друзья твоего непутевого братца Феденьки не
могут быть к этому причастны? Уж с кем он только не
якшался.
– Вряд ли. Я с ними никаких дел не имел, и Федю сразу же
послал, едва он стал крамольные речи вести. Да и давно это было.
Почти год назад. Не стали бы они столько ждать.
– Тогда я вообще ничего не понимаю... А за эти дни ничего
подозрительного не заметил? Особенно когда сюда ехал?
– Нет, ничего. Все, как обычно. Даже близко не могу
предположить, кому это я дорогу перешел.
– М-м-да... Ладно, я тебе тут небольшой подарок
приготовил. Как знать, может и пригодится. Ты ведь знаешь, что мой
сын Владимир хорошо рисует. Так вот. Он видел этого неизвестного
«родственника». И нарисовал его по памяти, когда полиция нагрянула.
Держи.
С этими словами дядя достал из ящика стола два листа бумаги, на
которых был изображен какой-то мужчина лет тридцати, или чуть
больше. Один рисунок в полный рост, другой — портрет. Внешность
самая обычная. Одет, как крестьянин. Но не голытьба, а справный
хозяин. Но это еще ни о чем не говорит. Я как только на задании не
одевался. Это если не пользовался АДМ. Дядя добавил, что точно
такие же рисунки есть у полиции, а это Владимир сделал специально
для меня. Вдруг увижу этого человека.
Поговорив еще на эту неприятную тему и выяснив максимум из
возможного, решили, что хватит толочь воду в ступе. Без
дополнительной информации вряд ли что удастся прояснить. Когда
собрались обедать, как раз и мой кузен Вольдемар вернулся, сразу же
набросившись на меня с расспросами. Но дядя велел садиться за стол.
Потом наговоримся.