Анатолий, худощавый среднего роста мужчина, с плоским
удлиненным лицом и горбатым носом, страстно, до болезненности, обожал
жену. Людмила работала воспитателем в детском саду. Скромная
и уступчивая, с мягким характером, она оправдывала свое имя.
Сыновей-близняшек Анатолий любил, а вот Катю… Когда он
смотрел на падчерицу, во взгляде его глубоко посаженных серых глаз
всегда мерцал лед отчуждения.
Катя зябко передернула плечами, дотянулась до пледа
и плотно укуталась. А еще вчерашний день… От воспоминаний
заломило в затылке.
* * *
Целый день Катя промоталась по городу почем зря!
На работу ее не взяли. Ну и что, что красный диплом
по ветеринарии, вот удивила! Не взяли даже санитаркой. А она всю
жизнь мечтала лечить животных, работать в ветлечебнице. Только лечить
животных, а не торговать, как настаивал отчим!
Но по специальности Катя не работала ни дня, да
и образование не высшее, а только колледж, хоть
и престижный. Опыта, дескать, наберетесь, ветеринарную академию осилите,
вот тогда милости просим!
От усталости, бессилия и злости Катя прикупила пару
банок алкогольного энергетика. Присела на лавочку перед домом
и залпом опустошила банки. Немного отпустило. Еле передвигая
от усталости ноги, девушка побрела домой.
* * *
Лифт бесшумно остановился на третьем этаже. Катя осторожно
открыла дверь и постаралась бесшумно войти в квартиру. Куда там!
Замок внутренней двери плотоядно лязгнул.
В квартире пахло мастикой и немного корицей. Сколько
себя Катя помнит, здесь так пахло всегда. Прихожая в удобной
четырехкомнатной квартире по величине напоминала холл – просторная,
широкая. Катя повесила на «дореволюционный» громадный крючок сумку, села на низкую,
с потертым верхом из коричневой натуральной кожи банкетку.
С трудом стянула с натруженных и отекших ног кроссовки. Потерла
виски и прислушалась.
Из комнаты близнецов доносились взрывы смеха и веселый
голосок дочки. В кухне чуть слышно вздыхал на огне нагревающийся
чайник. Катя сняла с крючка сумку и на цыпочках заспешила
в детскую. «Авось, пронесет!» — с надеждой пронеслось
в сознании. Нет, не пронесло! Отчим решительно преградил ей путь.
— Где была? — отчеканил он.
— Ходила по делам. А что, нельзя?