Остановился он лишь когда оба валялись на полу. Без балаклав и с
разбитыми лицами. Он очень надеялся, что сломал хотя бы пару рёбер.
Но пока видел на полу лишь крошево зубов. Один выглядел вполне
целым. И засмотревшись на него, Богатырёв остановился.
Тут-то о себе и дало знать сердце. Дыхания стало не хватать. Он
свалился на колени, держась за грудак, и дышал тяжело, с хрипами.
Но кислород словно не желал проникать внутрь. Так и свалился на
пол, затих с бессознанке.
Вика зашла на кухню следом, в ночнушке и тапочках. Расцветка
розовой пони на её ночном наряде совсем не подходила картине
разгромленной кухни: разбитые стулья, разбросанные блюда со стола,
под сползшей скатертью дёргалась нога в штанах цвета хаки. А в углу
прислонился к стене с разбитой плиткой один неизвестных ей парней
со сдёрнутой балаклавой.
Но всё это было мелочью по сравнению с тем, что творилось с её
близкими. Так Лариса щупала лицо, размазывая кровь по губе вместе с
недоеденной Борей помадой. А Володя валялся на полу и был бледен
как праздничная скатерть. Гость же валялся со свёрнутой набекрень
челюстью. И это было так дико наблюдать, что некоторые части тела
на лице могут буквально торчать.
Блондинка бросилась к Володе, не зная что первым делать. Бежать
ли за телефоном или закрыть распахнутую настежь дверь в холле. Но
следом снова послышались шаги и на свет прибежал суровый и седой
как лунь генерал Борис Тоненьких по прозвищу «Буря». Хотя его друг
Лёва, действенный майор на службе отечества, предпочитал называть
его Буревестником.
Пока Буря щупал пальцем пульс десантника и вызывал скорую, Лёва,
люди которого уже убедились, что в помещении больше никого, спросил
у Вики:
– На чём они приехали?
– Я не знаю, – призналась Вика, которая планировала просто
поспать рядом с любимым первую спокойную ночь за последний год, а
не это вот всё.
Однако, спецназ ворвался в посёлок с поднятым шлагбаумом на
микроавтобусе и с ходу заметил брошенную у забора «девятку» без
номеров, но средство доставки не могло быть средством
отступления.
– Что стояло во дворе? – следом спросил более опытный Буря.
– Ламборджини. Жёлтый внедорожник, – вспомнила Лопырёва
автомобиль, который привёз их с автовокзала.
Следом Буря начал поднимать Ларису, которая от боли не могла
сказать и слова. Лишь слёзы были весьма говорящими. Ей было больно,
и она просила помощи одним своим видом. А своих семейство Тоненьких
не бросает.