Началось все с появления Артура «Ивановича». Причем прибыл он в
Петербург не один, а с целой командой «инвесторов» из восьми
человек, на которых разве что не было написано «хочу отжать
бизнес». Поначалу гости вели себя прилично. Познакомились с моим
отцом и озвучили «радужные» перспективы. Но папенька, прекрасно
понимающий суть дела, и обладающий необходимой информацией, гостей
из Туманного Альбиона сразу же приземлил с их «выгодными»
предложениями, и согласился лишь на инвестирование с выплатой доли
прибыли. И даже меня при них резко на место поставил, когда я
попытался было открыть рот. В общем, премьеру спектакля мы с
папенькой отыграли блестяще, нужно было ждать следующего хода
противника. Сделав вид, что не настаивают на своих первоначальных
предложениях, а хотят лишь вложиться своим капиталом в производство
без перехватывания управления, англичане затаились. В приватной
беседе с мистером Смитом я развел руками. Дескать, сделал все, что
мог! Но папенька отличается редкостным упрямством, мое мнение в
грош не ставит, и творит, что хочет. После чего меня заверили, что
беспокоиться не о чем, и данная проблема будет решена без моего
участия.
Кто бы сомневался... Трое из «инвесторов», как вскоре
выяснилось, к финансовым делам никакого отношения не имели. А
прибыли для выполнения силовых акций, если таковые понадобятся. Но
джентльмены не учли, что противостоит им не обычный русский
фабрикант с продажным сынком, мечтающим занять его место, а
контр-адмирал Космофлота из Отдела специальных операций. Который в
этой кухне разбирается лучше их всех, вместе взятых.
Чтобы решать некоторые щекотливые вопросы не совсем законными
методами, и не впутывать в это дело жандармов, я по возвращению
домой сразу же начал в тайне от всех создавать свой «спецназ», если
его так можно назвать. Попадали туда разные люди. Были отставные
солдаты, прошедшие Кавказскую войну, и вышедшие в отставку по
ранению, или болезни. Были люди с криминальным прошлым. В основном
мальчишки, которых я успел выхватить из трясины криминала еще до
того, как он полностью завладел их душами. Были вполне
добропорядочные люди, не замешанные ни в чем противозаконном. Но
которые столкнулись с жуткой несправедливостью, и не могли решить
проблему самостоятельно. Вот из такого контингента я и начал
создавать то, что впоследствии назовут мафия. Для всех членов
которой до конца жизни остаются незыблемыми две вещи. Железная
дисциплина и омерта — обет молчания.