Но это дела несколько отдаленного будущего, а сейчас будем
разбираться с настоящим. Лежим в дрейфе, ждем разрешение на вход.
Наконец-то разрешающий сигнал поднимается на сигнальной мачте,
«Лебедь» огибает Карантинный мол и оказывается внутри акватории
порта. На борт поднимается лоцман, с интересом рассматривающий
пароход незнакомой конструкции. Уточнив данные о длине и осадке
судна, спрашивает, нужны ли нам баркасы для заводки швартовных
концов. Получив отрицательный ответ, лишь пожимает плечами. Что же,
продолжим демонстрировать преимущество судов с паровой машиной над
парусниками.
«Лебедь» медленно приближается вплотную к причалу, одновременно
гася инерцию. Работа двух машин одновременно на передний и на
задний ход (или враздрай, как станут говорить позже) позволяет
проявлять чудеса маневрирования. На лице у лоцмана состояние
полного охренения, такого он еще не видел. Швартовщики на причале
тоже стоят и смотрят квадратными глазами, как огромная стометровая
«дура» маневрирует с легкостью вельбота, подойдя под небольшим
углом к причальной стенке и остановившись в нужный момент. На берег
летят выброски, заводят швартовные концы на причальные тумбы, и
«Лебедь» замирает у причала порта Одесса. Переход вокруг Европы из
Балтики в Черное море, наполненный приключениями, завершен.
Начинается новая глава жизни.
Первыми, как и положено, на борт поднимаются карантинный врач и
таможня. У карантинного врача нет претензий, а для таможни мы
малоинтересны, поскольку груз пришел из российского порта. По сути,
большой каботаж. Но визит властей затягивается, поскольку в числе
прочих грузов в трюме «Лебедя» имеется вооружение и боеприпасы.
Хорошо, что запасся нужными бумагами еще в Петербурге. Но
придраться не к чему, и власти покидают пароход. На берегу уже
толпятся грузчики и встречающие. Причем в числе первых на палубу
поднимается... мой дядюшка! Оказывается, увидел «Лебедь» еще на
рейде, и сразу же направился в порт.
После бурных приветствий увожу его в каюту, где и рассказываю
подробно обо всех выпавших на нашу долю приключениях. Дядя Савелий,
уточнив ряд моментов, покачал головой.
- Ох, племяш, и заварил ты кашу... Если англичане на твой
пароход глаз положили... Здесь-то все вопросы решим, не впервой.
Тем более, никаких российских законов ты не нарушал. Но как теперь
во Францию ходить, если ты такой конфуз туркам в Босфоре
учинил?