Судя по выражению лица, он мне не поверил.
— Болтать с тобой здорово, конечно, но неси мел. Я заберу кое
что и уйду навсегда.
— Правда?
— Ага.
Парень аккуратно, боясь прикоснуться ко мне, покинул комнату. Я
же поднялся на ноги, вспоминая тот рунический круг, что
использовали на мне. Возможно, стоило попасть в столицу для начала,
изучить книги в библиотеке, но у меня не было на это времени. По
возвращению надо сразу же отдать реликвию, иначе её могут начать
искать сами, а мне это не нужно.
К облегчению, предметы трогать я мог, так что спокойно взял
пальцами мел и принялся чертить прямо на ковре. Заодно вкратце
рассказал ему о поступке королевы Элайдес. Оказалось, парень что-то
примерно такое уже давно подозревал, а потому не особо
удивился.
— Я такая бездарность, даже мама пошла на преступление из-за
меня. Одни проблемы приносил всем.
— А здесь весь такой святой, что ли?
— Ну, Нина Ивановна постоянно хвалит меня, как и учителя. Никто
от меня не требует идеальных результатов. А ещё со мной люди
общаются, появились друзья. Во дворце было одиноко. Передо мной
открыт весь мир! Там же, — он печально вздохнул.
— Магия там, неужели не скучаешь?
— Немного скучаю. Но лучше уж без неё, и так мои результаты были
ниже нормы. И это несмотря на кучу репетиторов и поступок мамы, —
он потрогал себя в районе желудка. — Ещё и эта война, я на самом
деле не хотел приносить себя в жертву.
— Но всё же согласился. Почему?
— А у меня был выбор? Об этом Ширейлине столько плохого
говорили… Но что мне оставалось делать? Выносить жалостливые
взгляды окружающих я больше не мог. Все эти перешёптывания о том,
что бракованный и как королю не повезло с третьим сыном. Братья
будто ненавидели меня из-за того, что такой слабак. Ларгос не раз
говорил, что лучше бы я не рождался, тогда бы всем было лучше. Так
я хотел сделать хоть что-то полезное. Если бы в Ксилтаре стало ещё
хуже, то я… думал наложить на себя руки.
— Почему ты вообще слушал этого мудака Ларгоса? — возмутился я.
— Вот уж кто действительно страшнее Ширейлина. Он пытал меня,
пытаясь достать эту реликвию. Я боялся, что он поймёт, что я не ты.
Сам ведь знаешь, что с одержимыми делают.
— Прости…
— Чего ты то прощения просишь? Это Ларгос козёл, к нему мои
претензии, не к тебе. Вот, кажется, готово.
— Ты уверен, что всё сделал правильно? — настороженно
поинтересовался Адмир. — Я не узнаю и половины символов!