Я хотел ответить, хоть и понимал, что не стоило это делать. Но в
тот момент меня охватило отчаяние и чувство безмерного одиночества.
Один против всего мира, разве так не всегда было?
— Вы с мамой всю жизнь держали меня взаперти, я света божьего не
видел и чах год от года, — мой голос был тих на фоне отца, но
твёрд. — У меня не было жизни. Только последние полтора года я жил
по настоящему, а не выдуманному вами плану! Никто меня не обижал,
мир оказался гораздо добрее, чем вы могли представить. Да даже
Ширейлин, которым меня пугали до дрожи в коленях, оказался хорошим
эльфом. А Ларгос всегда меня ненавидел, он бы без раздумий…
Глаза отца сверкнули гневом, щёку обожгла боль. Я даже не успел
заметить это движение, хотя находился так близко. Звон пощёчины
показался настолько громким, что в ушах зазвенело.
— Не смей, — Калдин тяжело дышал, еле сдерживаясь от того, чтобы
перейти на крик, — говорить о маме такое. Или о своих братьях. Пока
ты отсиживался непонятно где и с кем, Ларгос половину страны
перевернул вверх дном в твоих поисках. Ты хоть представляешь, какой
подвиг он совершил, переломив ход войны? А твой так называемый
друг… Назвать сумму, что мне пришлось отдать ему?
— А как это должно называться? — язык был словно чужим, да и всё
тело. Я словно парил где-то в стороне, хотя сгорбившись стоял перед
отцом. Продолжал придерживать щёку и смотреть невидящим взглядом в
пол. — Ты хоть представляешь, что он пережил по воле Ларгоса? Я
видел его структуру, она порвана на лоскуты и еле держится. И после
этого он всеми силами пытался помочь, был добр и заботлив ко мне. Я
обязан ему почти всем! Он стал моим первым настоящим другом!
— Замолчи, пока не поздно.
От его голоса мне стало действительно страшно. Пощёчина
отступила на второй план, перед глазами возникла комната со
светящимся кругом на полу и рука, что шарилась в моих кишках. Их
даже недвусмысленно скрутило в этот момент.
Внезапно давящая аура пропала, даже как-то светлее в помещении
стало. Что это? Невольное проявлении магии отца из-за сильных
эмоций?
— Просто сделаем вид, что этого разговора не было.
Вполне дружелюбный тон отца выбил меня из колеи, так что я лишь
кивнул, так и не посмотрев на него.
— Ты можешь быть свободен. Сегодня же к тебе придут специалисты.
И молись Кореллону, чтобы они ничего не нашли.