Падать нельзя, поляна слишком мала для широкого боя, потому число погибших быстро увеличивалось. Выбитые из седла, раненые быстро прощались с жизнью под копытами бешено гарцующих коней. Крики, ругань, лязг сталкивающегося железа, ржание раненных лошадей, всхрапы… Поляна всхолмилась трупами погибших лошадей, о которые спотыкались еще живые, падая или вставая на дыбы, всадники летели наземь, чтобы так и остаться лежать, закончив жизнь под трупом собственной лошади, или дожидаться судьбы после окончания битвы.
К Бруно с его стягом все же сумели пробиться несколько русских, теперь главным было быстро подрубить древко стяга. И снова помогли длинные рукояти топоров и крепкие руки, привыкшие не только к мечу, но и к обычному плотницкому орудию. Увидев, что знамя ордена упало, рыцари бросились обратно к городским стенам, и тут Даниил порадовался своей предусмотрительности. Под стенами их поджидали воины Дмитра, успевшие обойти город и до поры засесть в засаде.
Теперь тяжеловооруженные рыцари представляли собой плачевное зрелище. В город не попасть, потому что перед его воротами встал полк Дмитра, а со стен поддержали горожане, успевшие перебить небольшое число оставленных внутри крепостных стен тамплиеров и теперь с успехом метавшие стрелы в пытавшихся вернуться их товарищей. Удирать прочь через лес на лошади в тяжелых доспехах невозможно, да и куда? Любая кочка, любой ручеек, которыми изобиловали окрестности, могли оказаться последними на пути, ни перескочить, ни объехать. Рыцарская конница хороша на открытых пространствах, когда возможна атака в лоб с подавлением. Но как только они сталкивались с вот такими условиями, когда вокруг тесно и топко, все преимущество тяжелого вооружения пропадало.
Мало кому удалось уйти, оставшиеся в живых позже присоединились к Тевтонскому ордену, потому что от тамплиеров Бруно уже почти никого не осталось. Этот орден еще скажет свое слово во Франции, но среди французских тамплиеров едва ли будут потомки тех, кто воевал у стен Дрогичина.
Когда затихли последние очаги сопротивления, Даниил увидел Дмитра, стоявшего, уперев руки в бока, и по-хозяйски оглядывавшего поле боя. И столько было в этой позе уверенности, словно хозяин подсчитывал прибыль или убыль на собственном дворе. Кто-то прокричал: что делать с пленными рыцарями? Дмитр махнул рукой: