Октавиус посмотрел на меня, затем поправил очки и развернулся в
другую сторону и начал печатать руками на компьютере, пока его
клешни делали ещё несколько дел одновременно.
– Конечно, нет. Сюда никто не может попасть.
Кроме меня, но открывать ему на это глаза не стоит.
От дальнейших расспросов Октавиус лишь отмахивался и просил не
мешать. Хорошо, раз он не хочет по-хорошему, пришло время
действовать.
Собрав всю энергию, что накопилась в нетренированном теле
Паркера, я пальцем начертил на земле знак, который вызубрил из
книги моей матери ещё в детстве.
– Что ты там возишься? – Октавиус посмотрел на меня мельком,
затем вновь отвернулся и тихо засмеялся. – Ты что, так и не вырос
из песочницы?..
Отто вдруг замолчал. Пригляделся в пустоту, будто что-то увидел,
затем начал махать руками как умалишëнный.
– Что происходит? Это ты сделал?
Сейчас перед его глазами, должно было, появилось множество
паукоподобных существ. Знак, что я начертал, позволял наслать на
цель наваждение, галлюцинацию в виде роя мелких насекомых. Мне лишь
нужно было подправить одну линию, чтобы превратить их в то, чего
так боялся Осьминог. Из сводок Паркера я выяснил, что его заклятый
враг до ужаса боится пауков. Какая ирония.
Изрядно напрягая почти опустевший резерв, я мысленно направил
рой так, чтобы Октавиус попятился и приблизился ко мне спиной.
Из-за паники он даже не задумался о том, что подошёл к пленнику на
расстояние вытянутой руки. Дальше – лишь вопрос одного тычка. Я
знал болевые точки людского организма в совершенстве и всё, что мне
потребовалось – резко надавить в определённое место на шее учёного
указательным пальцем.
Осьминог тут же обмяк, а его щупальца замерли, будто для них
время остановилось.
– Говоришь, замок можешь открыть лишь ты? – я просунул руки
сквозь прутья и схватил бесчувственное тело за плечи, направляя его
к двери клетки. – Ну так открывай.
Я снял его очки и приложил глазницу к сканеру сетчатки. Дверь
отворилась. Всё прошло даже слишком просто.
– Теперь дело за малым.
Сперва я думал, что просто отпилю щупальца. Но осмотрев их
внимательнее, я понял, что, во-первых, это будет сделать почти
невозможно, либо займёт очень много времени, а во-вторых, они
представляют важную научную ценность. Надо будет изучить их и
узнать, как у Октавиуса получалось так ловко ими управляться.