Так бы и закончился этот день бесславно,
если бы ему в полумраке леса не показалась свежеокрашенная Бусинка. Дело в том, что Стефан и Элиза
буквально накануне услышали от меня адаптированную версию «Собаки Баскервилей»
Артура Конан Дойла. А полемику у них вызвала моя последняя фраза в
повествовании: «С тех самых пор огромная фосфорецирующая собака бродит по
болотам, вызывая беспокойный призрак Хьюго Баскервиля…»
Стеф полагал себя человеком здравомыслящим, и
настаивал на том, что какая-то там блестящая собака не способна гулять по
болотам, тем более – вызывать духов. Лизавета придерживалась другой точки
зрения. Родственники решили проверить этот факт экспериментальным путём. Собак у нас никогда не было, но безответная
Бусинка согласилась на эту почётную роль.
Извёстки и болот в округе было в достатке, так что ровно ничто не
задержало этих экспериментаторов на ниве проведения опытов. Вне всякого сомнения,
они очень рассчитывали, что на нервно прогуливающуюся привязанную Бусинку
клюнет хоть какое-нибудь завалящее привидение, но судьба распорядилась
иначе.
В полумраке леса дедуся повстречал нашего
волка, представляющего в данный момент чудовище, почему–то его не узнал, и
несколько напугался увиденному. Ну, во
всяком случае, именно такие аргументы он приводил, когда требовал у Марко
компенсации перенесённых моральных страданий.
Но, во всяком случае, ветеран не стал «откидывать копыта», по верному
замечанию Стефана.
Гроб опять поместили под навес и заботливо
укрыли тряпицей. Случая обновить его
снова не представилось.
Свадьба Милицы и Мирослава прошла очень тихо,
практически по-семейному. Поскольку наша
кухарка была сиротой, то гости были
только со стороны Мирко, благо в них недостатка не было. Милун растрогался, и
пообещал Милице самую лучшую колыбельку в подарок для будущего ребёночка, да
причём гораздо красивее, чем он изготовил для семьи Рошаль, а Жарко сообщил,
что для единственного сына уж он-то не поскупится, и выделит десять золотых
монет, сумма немалая для Подуево. Я тоже
взяла на себя смелость, и сделала новобрачной деликатный подарок – простые
трусы советского образца. Кто-то скажет «ничего особенного», но после местного
ужаса – панталон, почитай до колена – так просто сексуальная революция!